"Сергей Марков. Рыжий Будда " - читать интересную книгу автора

Турсуков в волнении заходил по комнате, все время одергивая мягкую
синюю рубаху.
- Да, - выкрикнул вдруг неожиданно он, - я должен бороться с Юнгом, я
обязан это сделать, только потому, что он никого не любит и не ненавидит и
поэтому делает только зло... Да, да! Я хотел бы увидеть его и сказать все об
этом. Ручаюсь, что он ничего бы не сделал со мной.
- Русский отец! Что ты говоришь? - с ужасом сказал монгол. - Тебя Барон
может насмерть забить бамбуком. Посмотри, что делается на кладбище под
Ургой! Там расстрелянные и замученные валяются сотнями, - монгольским
собакам никогда не было столько работы, как сейчас. Ты меня выкормил и не
сердись, что я так говорю. Неужели ты к нему хочешь пойти после того, как
тебя солдаты искали во всех ургинских закоулках?
Турсуков сейчас не слышал слов юноши. Новые мысли овладели его
беспокойным мозгом, и он решил отдать их юноше.
- Домбо, как ты думаешь, почему в России сделали революцию? Я тебе
объясню это сейчас. Видишь ли, Россия много веков любила только себя и своих
и не умела ненавидеть чужих. Она именно не умела ненавидеть, она только
могла высмеивать немца, англичанина, француза, потому что и француз, и
англичанин, и немец умнее русского. Но так не могло быть дальше. Появились
люди, которые стали ненавидеть себя. Это очень важно. Эти люди стали не
любить себя за то, что они слишком любили себя, свои грехи, свою дикость.
Они сделали великую революцию, они стали ненавидеть уже не десятки, а сто
миллионов людей всех наций, влюбленных в себя и свою ограниченность. Для них
нет ни черных, ни белых и желтых. Домбо, они любят ненавидящих, тех, кто
борется со старым... Понимаешь, почему я теперь стал революционером?
Турсуков прибавил огня в лампе и тяжело сел на стул. Он окончательно
дошел до состояния полной усталости, и глаголы "любить" и "ненавидеть" стали
представляться ему в виде двух шевелящихся и переплетающихся змей.
- Тебе нужно все-таки рассказать все по порядку, - услышал Турсуков
медленный голос юноши, - значит, так. Я поехал в Красный Дом, там меня
хорошо приняли, расспросили обо всем и оставили ночевать. Наутро ко мне
пришел русский, вроде офицера, но без погон, со значками на рукаве. Солдаты
его называли - "Товарищ командир". Он меня расспросил про белых, сколько их
в Урге и Кобдо. Я ответил и стал, в свою очередь, спрашивать его обо всем.
Он начал успокаивать меня, говоря, что красные и наши свободные монголы
справятся с Бароном. Командир позвал меня в большую комнату, где все солдаты
вместе с командиром пили чай. Я сидел за столом рядом со Щеткиным - так
зовут командира. Тут разыгралась очень интересная история. Один совсем
молодой командир (он, наверное, был офицером и перешел от белых, потому что
у него на плечах были полосы от погон) - повздорил с одним солдатом. Не
помню, из-за чего у них вышла ссора, но солдат ему сказал:
- Ты белый, тебя вовремя расстрелять не успели.
Офицер очень обиделся, побледнел и молча встал из-за стола. Солдат ему
нисколько не уступил и даже не посмотрел на обиженного. Все начали смеяться,
а солдат вдруг начал подшучивать над офицером, тот молчал, и у него только
тряслись губы. В это время Щеткин куда-то уходил. Все думали, что я плохо
понимаю по-русски, и потому удивились, когда я спросил у них про офицера:
- Он с вами вместе воюет?
- Да, - отвечают они, а солдат, заваривший ссору добавляет:
- Он же из офицеров, из господ. Он, прежде чем пить, стакан пять раз