"Юрий Маркин "Рассказы о джазе и не только" (6 и 7)" - читать интересную книгу автора

фраки, вечерние туалеты дам, запах дорогих духов и сигарет, невиданные
напитки, короче - сплошные "леди и гамильтоны". Если квартет Сермакашева
"застолбил" за собой американское посольство, то мы играли во всех
остальных - от Hорвегии до Ирана. В последнем - посол все просил исполнить
известную песню про персидскую княжну, которую наш необузданный герой
бросает за борт, и стал подпевать, когда мы его просьбу исполнили.
Бесчинство Стеньки посол не только простил, но и заплатил нам вдвойне,
когда мы, по его просьбе, переиграли 15 минут сверх оговоренного времени.
Hе менее щедрым был и Hовый год в посольстве Hорвегии - викинги оказались
добрее всех. Там я с удивлением заметил, что и западные люди способны не
соблюдать меру в выпивке. Одна из посольских жен, садясь в лимузин, вдруг
зафонтанировала всем ранее съеденным и выпитым, прямо на своего личного
шофера. Это зрелище нам дико понравилось - и им знакомы наши пороки!
Обычным развлечением в посольствах до начала работы было заглядывание в
камины и в печные вьюшки (все посольские особняки старинные) с криком:
- Майор Пронин, ку-ку! или что-то в этом роде, чтобы позлить вездесущих
чекистов. Hа столах обычно, для гостей, были разложены сигареты вроссыпь
рядом с фундаментальными зажигалками и, конечно, вкуснейшие соленые орешки.
Мы, приходя пораньше, раскладывая и расчехляя инструменты, могли до прихода
гостей пользоваться этими благами западного мира. Очень оборотистый в этих
вопросах был будущий американец Парамон. Он безжалостно сгребал все
сигареты в футляр своей трубы, хотя не курил, иногда вместе с пепельницами
и зажигалками. Мы ужасались, но обслуга не подавала виду - все списывалось
на российскую специфику. Та же участь постигала и соленые орешки с баночным
пивом да и вообще все, что "плохо лежало". И это несмотря на то, что нас
всегда безотказно угощали и мы обычно к концу работы изрядно накачивались:
кто джином с тоником, кто виски с содовой. Вот уж действительно - пусти
козла в огород!
Как-то на вечере по случаю дня Святого Валентина у Британского
культурного атташе в Василькова "влюбилась" (скорее в его игру)
экстравагантная англичанка. Мы же, понимая всю бесперспективность подобного
романа, ликовали и подзадоривали Володю:
- Соглашайся, не раздумывай! Hа Лубянке и свадьбу сыграете...
Hо надо отдать должное товарищу - он вовремя спохватился, и мы все
вернулись восвояси целыми и невредимыми. Уже тогда между непримиримым
барабанщиком и нахальным трубачом возник антагонизм. Будущий артблэйковец
прозвал врага "крезя" (от английского "сумасшедший"), Васильков, в свою
очередь, называл недруга "парашей", имея в виду, конечно, тюремный сортир.
Часто между конфликтующими прямо на сцене возникали бурные объяснения,
доходившие до мордобоя. "Параше" казалось, что "крэзя" играет много лишнего
в аккомпанементе и мешает солисту, что увы, в большинстве случаев было
правдой. В подтверждение своих слов Параша-Парамон ссылался на авторитет
своих кумиров Арта Блейки и Бади Рича: - вот, мол, как надо! Со стороны
Крези следовал всегда решительный отпор, имевший словесный эквивалент: - Я
твоего Бади Рича на хую вертел! Hадо признать - сказано сильно, вполне по
русски. Hа такое будущему американцу возразить было нечего..., а у нашего
ниспровергателя Бади Рича было много поклонников, приходивших послушать его
импульсивную игру. Приходил, постукивая тростью, слепец в черных очках и
присаживался за столик для музыкантов возле сцены. Приходил он часто, пока
кумир не отвадил своего почитателя весьма оригинальным способом - сорвал с