"Олег Маркеев. Странник, Серый Ангел." - читать интересную книгу автора

дергался.
Если выяснялось, что характер у него необходимой твердости, что позволяло
работать с ним на перспективу, наступал этап "Дедал". В самый последний момент,
когда сломанные крылья уже были готовы крестом распластаться по земле,
неведомая сила вновь подхватывала кандидата и возносила его в недосягаемые
выси, откуда он уже никогда не возвращался. Смертным нужны Икары как пример для
подражания, а боги Олимпа привечают Дедалов, тихих гениев, чурающихся солнца
публичной славы.
Мещерякова они подобрали сорокапятилетним научным сотрудником без степени.
По армейской табели о рангах должность соответствовала капитанской, иначе
говоря - полная безнадега, излет карьеры, остается только пить и критиковать
социализм.
Взвесив все за и против, подбросили к солнцу: публикация в
специализированном журнале, защита кандидатской "на ура", поездка на
международный конгресс парапсихологов, собственная тема в научном плане НИИ, в
перспективе - должность завлаба.
Как только Икар затрепетал крылышками, его прицельно срезали влёт.
Новую статью разгромили на редсовете, "первый отдел" придрался к какой-то
мелочи в анкете, и командировку в Индию пришлось отложить на неопределенный
срок. Многоопытное начальство НИИ, учуяв смену ветра, не стало дожидаться
руководящих указаний, и тему Мещерякова со смаком вычеркнули из планов на
будущий год. Мелкая научная шваль тут же принялась пинать и щипать коллегу,
мстя за краткий миг удачи, доставшейся не им.
И весьма примечательно, что Салину с Решетниковым для активных мероприятий
по этапу "Икар" не пришлось никому угрожать, ничьих рук не выкручивали, никого
ни о чем не просили. Так, пару раз через общих знакомых замолвили словечко или
многозначительно кивнули. Все от восхваления до избиения мужи науки проделали
сами по собственному желанию и ко всеобщему удовольствию. Даже несколько
перестарались, в такой раж вошли.
В родном НИИ Мещерякова заклевали настолько, что до окончательного
уничтожения оставался, казалось, один шаг. И все уже к нему шло: партком,
профком и научный совет единогласно утвердили кандидатуру Мещерякова
представителем института в подшефном колхозе. Жить ему там предстояло с начала
лета до поздней осени, встречая, размещая и провожая сменные бригады ученых,
мобилизованных на битву за урожай. Кирзовые сапоги, телогрейка, самогон с
тоски... К ноябрьским праздникам от ученого Мещерякова осталась бы одна
трудовая книжка в отделе кадров. А такого и под сокращение подвести - раз
плюнуть.
По правде говоря, Мещеряков сам усугубил свое и без того безнадежное
положение. В последней серии экспериментов, которую ему скрепя сердце разрешили
провести перед окончательным закрытием темы, от ударной дозы ЛСД* скончался
подопытный-доброволец. Мещеряков использовал этот мощнейший галлюциноген для
расщепления сознания и управляемого выделения потока подсознательных образов. И
хотя наука до того дня не знала ни одного случая смерти от применения ЛСД, дело
сразу же запахло уголовной статьей. И тут началось...
* Диэтиламид лизергиновой кислоты (ЛСД-25), впервые синтезирован ученым
Хоффманном из красной спорыньи, паразитирующей на колосьях ржи. Является
наиболее мощным психоделитиче-ским наркотиком. Используется в клинической
психиатрии для лечения таких форм наркозависимости, как алкоголизм, опиомания,
некоторые психопатологические состояния, суицидальные мании, а также в