"Александр Марков. Троица" - читать интересную книгу автора

Гетман Жолкевский войско содержит в строгости, бунтовщикам и ослушникам
спуску не дает. А иначе с поляками нельзя: они народ буйный. Если же вина
напьются, то им и Жолкевский нипочем. Поэтому гетман всякое винопитие
запретил. Но не все его послушались.
Минувшей ночью под Царевым Займищем было у нас большое веселье, а также
творились многие непотребства и срамные дела. Я у поляка Блинского выиграл в
кости жемчугу две пригоршни, а потом обратно проиграл. А он взял этот жемчуг
и стал его в пищаль заряжать и ворон стрелять. Столько они добычи взяли под
Клушиным, что теперь не знают, куда ее девать; одурели совсем от богатства.
Привели поляки из деревни беспутных девок и заставили их голыми плясать
и через костер прыгать. У меня от такого сраму дух перехватило. А Блинский
мне говорит по-польски:
- Эй, москва! - это поляки так русских называют в отместку за "литву",
как мы их кличем, - Чего рот разинул? Не видал, что ли, голых баб? Погоди,
сейчас еще не то увидишь!
Что там после учинилось, мне и написать совестно. Грех, грех-то какой,
господи!
Потом пришел гетман и нас всех разогнал. Девки так голыми через кусты и
улепетывали, едва успели подхватить платье свое и подарки.
Гетман послал князя Елецкого к Жигимонту, а Григория Волуева при себе
оставил. Так что мы теперь вместе пойдем к Москве. Надеемся и уповаем, что
воевать больше не придется. Шуйский тотчас с престола полетит, едва узнают в
Москве о клушинском деле. А поляки, если гетман не врет, вовсе и не хотят
Российское государство воевать, а хотят только смуту унять и прекратить
кровопролитие. Сказал гетман, что по смерти Жигимонта Владислав получит к
царству Российскому впридачу еще и Польское королевство, и так наши великие
державы объединятся. А вера православная не только останется в целости, но и
больше прежнего укрепится. Если совершится все сказанное - то есть, если
поляки душою не кривят и никакого обмана не умышляют - то, поистине, можно
сказать, что мы не даром кровь проливали и столько великих страданий
претерпели.
Как же война опостылела, Господи! Скорей бы все кончилось.
Вот еще, чуть не забыл: атаман Заруцкий не поладил с гетманом и теперь
грозится уйти к Калужскому вору со своими казаками. Вор-то, видать, снова в
силу входит. Сейчас с ним в Калуге и Маринка, и Сапега с войском своим, и
несколько тысяч русских воров. Гетман обещал вора побить, когда Москва
присягнет Bладиславу. А с гетманом шутки плохи, это я под Клушиным уразумел.
Так что вора нам нечего бояться.
Если я чего забыл написать, то напишу завтра. А теперь пойду с Блинским
из пищали стрелять. Мы об заклад побились, кто первым со ста шагов в шапку
попадет.

Июня 27-го дня

На рассвете выехали мы всем войском к Можайску, а к вечеру уже были в
городе. Можайцы нас с хлебом-солью встретили и в лучших избах поселили. Все
горожане целовали крест Владиславу с превеликой охотой и радостно.
Городовой приказчик, именем Устин, потешил нас изрядно:
- Вы, небось, и не знаете, - сказал он, - что мы не по своей воле
полякам отдались, а по приказу главного царева воеводы, самого Дмитрия