"Александр Марков. Троица" - читать интересную книгу автора

"Господи, помилуй!"
Тогда немцы раздумали меня грабить и со смехом и громкими криками
повели к русскому табору. И здесь передали русским сторожам.
Мне и с этими, с русскими, долго пришлось объясняться. Насилу я им
втолковал, что я гонец Григория Волуева, и вышел и Царева Займища из осады,
чтобы некие важные вести передать войсковым начальникам.
Но и тогда они меня не повели сразу к воеводам, а усадили подле костра
и стали расспрашивать. А я их в свете огня разглядел получше и даже по виду
их понял, что они никакие не воины, а все только что от сохи, или с огорода,
или с торгового ряду из лавки.
- А верно ли, - вопрошали они меня, - Что один литвин в поле десять
русских побьет? А правда, что литве в бою черти помогают? И что у них такие
есть дьявольские свирели, от которых от одного свисту русские кони бесятся?
И много других подобных же вопросов задавали, кои мне и упоминать
совестно из-за их малоумия.
- Вы, - говорю, - откуль такие храбрецы?
- А мы вятские, - говорят. А еще спрашивали, что это я такой юный
отрок, а уже воюю? Я же им на это прямо и без всякого смущения отвечал, что
я мал да удал:
- Я, - говорю, - полтора года в Троиком монастре в осаде сидел, а потом
с Григорием Волуевым воевал под Дмитровом и под Иосифовым монастырем, а
теперь вот и в Цареве Займище.
Так я с ними беседовал несколько времени, а потом мне это наскучило. И
я потребовал, чтобы проводили меня к воеводам.
Отвели они меня в острожек, срубленный неумело и плохо. А посреди
острожка стоял шатер парчовый, золотом вышитый, каменьями самоцветными и
жемчугами богато усыпанный - такого шатра я и во сне не видал.
- Вот, - сказали вятские удальцы, - Шатер боярина князя Дмитрия
Ивановича Шуйского. Только воевода теперь пьян, он нынче пировал с
иноземцами. А ты, как войдешь в шатер, не забудь первым делом князю в ноги
пасть. А то он тебя и слушать не станет, а велит казнить. Воевода у нас
гордый, честь свою блюдет с великим бережением. Не дай Бог ему поперек слово
молвить.
Вошел один из них, старший, в шатер княжеский, недолго там пробыл и
вернулся.
- Проходи, - сказал он мне. - Примет тебя князь.
Ну, думаю, хоть увижу вблизи этого сукина сына, убийцу князя Михаила!
Вошел я, пал ему в ноги и все подобающие почестные слова произнес. А он
сидит, боров тучный, развалясь в каких-то креслах иноземной работы, и
поводит пьяными глазами, а по бороде его сразу видать, что капусту ел
квашеную. Вокруг него стоят дворяне да дети боярские с мисами и кубками. Сам
же князь весь с ног до головы в парче, в соболях да в жемчугах. И как только
не задохнется в такую-то жару?
- Григорию мы кланяемся, - сказал он, вовсе при этом не поклонившись. -
Сколько людей у гетмана Желтовского?
- У гетмана Жолкевского, - ответил я, - людей до семи тысяч.
- А пушек сколько?
- Две пушечки невеликих.
- Две? - тут Дмитрий Иванович засмеялся прегромким смехом и за живот
ухватился, и едва из кресел своих не выпал. - Да я его как муху раздавлю!