"Александр Марков. Троица" - читать интересную книгу автора

Стоим мы теперь под Иосифовым монастырем. Сам монастырь каменный, с
двумя воротами, назади и спереди. А еще обнесен острогом деревянным, тоже с
воротами. Сидит в монастыре поляков с две тысячи, да отряд донцов, да отряд
казаков литовских. Наших же под монастырем всего 2000. Поэтому Григорий нас
на приступы не водит, а хочет врагов голодом уморить.

Апреля 25-го дня

Под тем же монастырем.
Гетман Рожинский давно уж помер. Случилось это здесь же, в монастыре
Иосифове, еще до прихода Волуева. Войско гетманово взбунтовалось: одни
хотели к Калужскому вору пристать, другие к Жигимонту. Гетман по монастырю
бегал и уговаривал ратных; и упал нечаянно с каменных ступеней и зашибся.
Поляки тогда частью ушли в Калугу, а те, кто Жигимонту присягнул,
остались здесь в монастыре.
На вылазки они не ходят, потому что из-за многих наших побед лишились
задора и ратного духа, и согласия нет меж ними. Jаждый день предаются нам то
двое, то трое, то четверо.

Апреля 27-го дня

Иверт Горн, прежде помянутый воевода шведский, который с 4000 иноземцев
раннею весною вступил в российские пределы, намедни взял город Зубцов
(отсюда недалече) и послал 800 воинов французских с воеводою Петром
Делавилем нам на помощь. Когда они придут, можно будет и приступ учинить.

Апреля 30-го дня

Пришли французы. Это народ латинской веры, как и поляки. Много вина
пьют, весьма шумливы. Встали они по правую сторону монастыря, а мы с
Григорием стоим по левую. А между русским войском и французским срубили мы
острожек на скорую руку.

Мая 2-го дня

Были у нас гонцы московские. Везут они от Делагарди грамоту Иверту
Горну. Принимал их Григорий в своем шатре, а они сидели невеселы. Стали мы
их расспрашивать, о чем они печалятся. А они и говорят:
- Неладны дела на Москве. Ох, не случилась бы беда превеликая. Захворал
государь наш, Михайло свет Васильевич; кровь у него течет изо рта и из носа
беспрестанно. Одна надежда на шведских дохтуров, которых Яков к нему послал
со всякими целебными снадобьями. И того мы не знаем, сумеют ли они ту
страшную болезнь одолеть.
Как услышал эти слова Григорий Волуев, так весь и побагровел, а глаза
кровью налились. Но смолчал, ничего не сказал. А ввечеру повелел нам
готовиться к приступу.
- Постоим, - сказал, - за государя, отца нашего князя Михаила
Васильевича!

Мая 3-го дня