"Александр Марков. Троица" - читать интересную книгу автора

Пустились мы в погоню, но тех уж и след простыл.
В ту же ночь другие наши сторожа поймали на дороге восемь воровских
казаков тушинских. Утром Григорий велел для них костры раскладывать. Но они
не стали ждать, пока их поджаривать начнут, а ударили челом и принисли свои
вины, и вот что рассказали.
Тушинскому воровскому табору настают последние времена. Ложный царь
Димитрий после бегства своего из Тушина объявился в Калуге. Его там приняли
с честью, и он снова царствует, только без поляков и литвы, с одними
русскими ворами. И от него пришла в Тушино грамота, в коей он, нечестивый
самозванец, ругал последними словами бывшего своего главного воеводу гетмана
Рожинского, а приспешников своих звал к себе в Калугу, обещая им все
сокровища царской московской казны. Рожинский же никого из табора не
отпускает.
И была там великая битва между поляками Рожинского и казаками, которые
хотели к царику пристать. И полегло в той битве 2000 воровских казаков. А
пока они бились, другие 7000 казаков убежали от Рожинского к королю
Жигимонту под Смоленск.
Русские же изменники отрядили к Жигимонту посольство просить сына его,
нечестивого королевича Владислава Жигимонтовича, на российский престол. А в
посольстве том поехали под Смоленск подлейшие из изменников - Ивашка
Грамотин да Мишка Салтыков (те самые, что под Троицей обмануть нас пытались
и лгали, будто князь Михайло Скопин под Тверью ворам передался), а с ними
Федька Андронов, да Васька Мосальский, да Юшка Хворостинин, да Федька
Мещерский.
А царица воровская Маринка Мнишкова испугалась, что Рожинский ее
схватит и неволею в литовскую землю отправит, и убежала тайком из табора,
как прежде муж ее. Убегая, оставила она письмо польскому и литовскому
войску, а в письме том такие слова:
"Покинутая и преданная теми, кто клялся защищать меня и честь мою, я
вынуждена искать спасения в бегстве. Гетман Рожинский хочет меня выдать
нечестивому королю Жигимонту, король же никаких прав не имеет ни на меня, ни
на царство мое. А еще я знаю, что вы меня блудницей называете и всякими
прочими дурными словами облаиваете. Я же, будучи царицей Московской и
властительницей бесчисленных народов, ни за что не соглашусь вернуться в
звание польской дворянки. Поэтому оставляю вас в твердой вере, что вы не
забудете своих клятв, данных мне и моему супругу, и обещанных вам наград."
Когда это письмо прочитали перед войском, поляки окончательно
взбунтовались и едва Рожинского не убили, насилу он их отговорил. А этих
казаков, которые к нам в плен попались, Рожинский послал Маринку догонять.
Потому что она будто бы не в Калугу поехала к вору, а к Сапеге в Дмитров.
Воевода Григорий повелел тех казаков накрепко связать и везти поскорее
в Троицу к Михаилу Васильевичу. А еще повелел на холме у дороги деревья
рубить и строить острожек, чтобы надежнее дорогу охранять.

Февраля 16-го дня

Караулим дорогу по-прежнему, только теперь уже не в овраге хоронимся, а
в острожке сидим, за рублеными стенами. Вчера поймали поляков-сапежинцев,
которых из Дмитрова послали за припасами. Напали мы на них всем множеством
из засады. Они и защищаться не могли, потому что вовсе не ждали такого