"Александр Марков. Троица" - читать интересную книгу автораДимитрия.
Марья же Владимировна так и побелела при этих словах, да и я-то обомлел с испугу. А Ксенюшка дальше говорила: - Когда встречается она со мною, всякий раз ругает меня, дескать, мой батюшка Борис Федорович зарезал ее милого братца Дмитрия Ивановича, с того-то и началась в Российском государстве смута. Так Ксенюшка хитрыми словами помогла Марии от казни уберечься. Казначей Иосиф все же дыбы не избежал. Объявлено было, якобы он сознался в измене, и всю казенную растрату на него свалили. Затем он в скором времени от истязаний и цинги скончался. Марья же Владимировна, сказывали мне, горько по нем плакала. А вчера она подошла ко мне в церкви и с усмешкой тихонько сказала: - Хоть и воры Годуновы, и род наш, шедший от Рюрика, престола лишили, но меня выручили. А потом мне от нее передали подарочек, в нынешних наших бедах весьма спасительный, а какой не скажу, да и съел его уже. Февраля 1-го дня Девица Оленка Шилова, одних со мною лет отроковица, сказывала мне о таком чуде. Стоял отец ее Никифор ночью на церкви Сошествия Пресвятого Духа в дозоре с другими стражами. Они по очереди спали, один же озирался кругом, не случилось бы с какой стороны на обитель внезапного нападения. А был мороз крепкий и ветер с полуночной стороны. И вот посреди ночи в самое темное время слышит дозорный некий - Вставайте, - говорит. - братцы! Вот, послушайте, что еще за музыка? Один сказал: - Се ветер шумит. А ты, Микитка, у господа Бога попросил бы ума маленько, чтобы не будил ты нас попусту и не в черед. Другой же сказал насупротив первому: - Врешь, не ветер. Это в сапегином таборе ляхи свою бесовскую музыку играют. А Никифор Шилов сказал: - Оба вы обманулись. Глас-то идет из храма Успения Богородицы, а непохоже на здешнее монастырское пение. Да и не отпевают по ночам умерших; утреннему же пению еще время не приспело. Тогда двое спустились узнать, зачем поют в храме ночью. Однако, подойдя ближе, перестали слышать пение. Крикнули они наверх своим: - Все мы соблазнились, никто не поет. Те им сверху отвечают: - Да как же: мы ясно слышим, поют, да громко. Эти двое поднялись наверх и снова услышали пение, а другие спустились - и тоже ничего им не слышно. Так и ходили вверх-вниз до утра и удивлялись. А утром поведали людям об этом чуде. И многие подходили к храму Успения, прислушивались, и точно: никакого пения нет. И очень все были этим поражены, а иные ужасом объяты. И решили, что то было пение ангельское. А девица эта Оленка Никифорова дочь собою хороша весьма, да к тому же разумная и веселая. Хоть об этом в книге писать вовсе незачем. А о наших осадных скорбях мне уж невмоготу рассказывать: каждый день |
|
|