"Александр Марков. Троица" - читать интересную книгу автора

прежде, своею волею безначально грабить и разорять государство Российское).
Царик же, сведав об измене главного своего воеводы, заперся в
Mикольском Угрешском монастыре. А бояре цариковы, князья Долгорукий, Сицкий,
Засекин и прочие, покинули своего вора тотчас вслед за Сапегой, и прибежали
в Москву с повинной.
Один из этих перелетов, именем Григорий Сумбулов, будучи у нас на
Троицком подворье, рассказал такую потеху о царике: как пришли к нему гонцы
от Жолкевского и от Сапеги и говорят:
- Поелику наше славное польское рыцарство вашей царской милости служить
более не могут, то вы не извольте нисколько сожалеть и гневаться, а
соблаговолите принять с благодарностью данное вам судьбою и Богом
всемогущим, а именно вот что: его королевская милость Жигимонт твоей царской
милости жалует один городок в своей великой польской державе, какой изволишь
выбрать по своему хотению, Самбор либо Гродно. И пусть твоя царская милость
этим удовольствуется и не требует большего, потому что ты сам видишь: Москва
отдалась Владиславу, и Москвы тебе не взять, Сапега тебя оставил, и в самом
Российском государстве нет у тебя сильной стороны.
Царик же, выслушав эти речи, воскипел сильно гневом и закричал:
- Ах вы изменники! Так-то вы блюдете свою присягу! Погодите, я еще
войду в силу, тогда пожалеете о своей неверности, да будет поздно. А от
короля Жигимонта я таких позорных посул не желаю и слушать. Скорее я стану
служить у мужика, и добывать кусок хлеба трудом рук своих, чем смотреть из
рук его королевской милости.
Тут выскочила Марина Мнишкова и сказала:
- Пусть король отдаст царю Димитрию Краков, а царь ему, так и быть,
уступит Варшаву!
Здесь я для невежд растолкую, что Краков есть величайший польский
город, Варшава же городок поменьше.
И вот после таких разговоров царик с Маринкой заперлись в Никольском
Угрешском монастыре с казаками и с атаманом Ивашком Заруцким.
А наши великие бояре внезапно возлюбили Сапегу великою любовью, и
послали послов к нему с арбузами и иными гостинцами.
Я же теперь думаю и не могу уразуметь: для чего мы в Троице в осаде
сидели, от цынги и от тесноты умирали, и не сдавались, и хотели лучше
погибнуть, чем Сапеге отдать монастырь? Для того ли, чтобы бояре нынче
Сапегу арбузами потчевали? Горе нам! В конец обезумели мы! И зачем Шуйского
с царства свели? Бояре-то, нынешние наши управители, чем лучше Василия? Не
диво полякам на милость отдаться, а что из этого выйдет? Скорее худо, чем
добро. Вот и Настенка так же рассуждает; хоть и не девичье дело рассуждать,
а все же я с ней во многих помышлениях бываю согласен: от Бога разумом не
обделена.

Августа 28-го дня

Прибежал к нам в Богоявленский монастырь дьяк патриарший Никола Рыбин и
как завопит:
- Литва в городе! Бояре литву впустили!
Я тотчас
же в Кремль поспешил и там доподлинно разузнал, что бояре и впрямь
дозволили Жолкевскому с войском пройти через город, дабы с неожидаемой