"Александр Марков. Жестокая реальность" - читать интересную книгу автора

что сумеет обнаружить с воздуха наш аэродром. У меня в баках почти
закончилось топливо, а над летным полем я пролетел трижды. Когда мы сели, у
генерала так затекли ноги, что, спрыгнув с аэроплана, он упал и с полминуты
не мог подняться. Теперь солдаты не хотят, чтобы такой конфуз случился еще
с кем-то.
- Я признателен за такую обо мне заботу, - сказал Мазуров, - и
понимаю, что в этой маске похож скорее на налетчика, но все-таки могу
позаботиться о себе сам.
Мазуров снял шлем и маску. Волосы взлохматились. Их немного причесал
ветер. Стало холодно, тело пробил озноб, поэтому Мазурову захотелось выйти
на летное поле и погреться - там светило солнце.
В лесу располагалось несколько пулеметных вышек. Они охраняли подступы
к аэродрому. Немцы не раз пробовали его обнаружить, но у них так ничего и
не вышло. Когда наступит осень и листва опадет с деревьев, его уже не
спрятать. Правда, к тому времени аэродром будет уже не нужен. Линия фронта
уходила на запад.
Деревянный сруб наполовину врыли в землю. С боков его присыпали
землей. На ней уже проросла густая трава, а кое-где появился чахлый
кустарник. Вот она, келья полковника Семирадского. Если человек перестанет
вмешиваться в жизнь природы, то уже на следующий год на крыше сруба
прорастут кусты, а потом время съест бревна, из которых он сложен, и тогда
крыша провалится, а годы постепенно залечат все раны, которые человек нанес
лесу.
Окна в стенах прорубить забыли. Внутри сруб освещался крохотным
огоньком, ютившимся на кончике фитиля, вделанного в гильзу из-под
артиллерийского снаряда. Его усилий не хватало, чтобы разогнать темноту,
более того - огонь вел себя тихо, так чтобы темнота не разозлилась и не
набросилась на него.
Полковник Семирадский спал, подложив под голову руки, согнувшись над
небольшим письменным столом. Обычно на нем лежали карты, на которых
полковник отмечал места предстоящих бомбардировок, но сейчас карты стояли в
углу сруба, свернутые в рулоны, а на столе валялся раскрытый где-то ближе к
концу томик Пьера Бенуа. Полковник увлекался приключенческой
беллетристикой.
В течение последней недели Семирадскому удавалось спать не более пяти
часов в сутки, да и то это время выкраивалось с трудом и обычно делилось на
два или три сеанса. Немцы активизировались. Они подтягивали подкрепления.
Но и без этого на пилотов навалилось так много работы, что Семирадский, как
он ни наслаждался полетами, уже начинал желать, чтобы их стало поменьше. У
него не было лампы, где жил джинн, и негде было поймать золотую рыбку,
поэтому это желание исполнится, только когда закончится война. Впрочем,
полковник опасался, что тогда он будет тосковать по прошлому, жизнь
потеряет вкус, а полетов станет слишком мало.
Он спал нервно, реагируя на каждый шорох, готовый в любой миг вскочить
и броситься к своему аэроплану. Как только Шешель и Мазуров, пригнувшись,
чтобы не удариться головами о притолоку, вошли в убежище, полковник
проснулся. Его глаза не сразу прояснились, и какое-то, едва уловимое
мгновение в них еще оставался отсвет сна, но никто не успел увидеть этого -
так быстро он исчез и спрятался в темноте. Семирадский улыбнулся. Он встал
из-за стола, отодвинув ногой стул и подошел к Мазурову.