"Иржи Марек. Тристан, или о любви" - читать интересную книгу авторачего еще желать в жизни!
Ян Томан мгновенно переносится из пятнадцатого века в настоящее время и с ужасом глядит на коллегу. - Ты хоть раз заметил, чтобы мне протежировали за то, что когда-то в школе Данеш списывал у меня задания? - Нет, но это тем более удивительно. Такие возможности, а ты их не используешь. Впрочем, теперь... - Теперь все останется по-старому, не знаю, куда там уходит Данеш, да мне все равно, я хочу одного - спокойно дочитать эти нескладные стихи, половину из которых я попросту не понимаю, и смею тебя уверить, сейчас меня больше занимает белокурая принцесса Изольда, нежели Данеш с его карьерой. - Берегись женщин даже в книжках, - провозглашает Шимачек, умудренный своим печальным опытом. - Мне никто не звонил? Томан качает головой, и Шимачек с облегчением усаживается. Потом вынимает из стола полдник. - Хочешь? Не мешает выслужиться перед одноклассником директора. - Я начал толстеть, ем одни только яблоки. Так что плакала твоя карьера. Они хохочут, но в смехе Шимачека вдруг пробиваются нотки какой-то тайной угодливости. А Томан вновь погружается в старинную легенду: именно сейчас две ласточки несут королю Марку в Корнуэльс золотой волос Изольды. И Ян думает: действительно, можно потерять голову из-за одного золотого волоска, можно даже поверить, что на нем держится человеческое счастье. Как прекрасно! Но тот, кого осеняет подобная мысль, уже не просто мечтатель, он скорее В этот миг появляются две секретарши, ласточки-щебетуньи, они специально приносят какую-то сводку, и все только для того, чтобы рассмотреть Яна Томана вблизи. - А он ничего, - говорит одна из них уже в коридоре. - Глаза красивые. Но взгляд какой-то туповатый. Так рождается общее мнение, что Томан не бог весть что. Людская похвала, как пчелка: ей все равно на что опуститься - на розу или на крапиву. * После работы умиротворенный Томан углубился в старые малостранские улочки, и ноги сами по себе принесли его туда, где за решетчатым окном старинного дома часто греется кошка. Древнечешская система стихосложения, в которой он был не слишком силен, настроила его на странный лад: он не знал - восхищаться ему или предаваться раздумьям, история любви Тристана была довольно непроста, и он с трудом продирался по тексту, малопонятному теперешнему читателю, как заметил даже Хи-ле, который жаловался, что древнечешская интерпретация хотя и весьма подробна, однако действует далеко не так, как легенда. Но когда, подумайте, рассказ о любви был так же прекрасен, как сама любовь? Когда хороши прелюдии и когда от них нет никакого проку? О вы, охотники до любовных преданий, юные девы, которые чтением амурных повестей компенсируют пресность бытия, все вы, кто с удовольствием вживается |
|
|