"Георгий Марчик. За денежкой ("Маленькая золотая штучка") " - читать интересную книгу автора

Георгий Марчик


За денежкой

Маленькая золотая штучка - 0

OCR - Ego (26.08.06) http://lib.aldebaran.ru
"Маленькая золотая штучка": Буквица; Москва; 1992

Георгий Марчик
За денежкой

- Сшибем денежку, коллеги! - бодро сказал, потирая руки, в небольшом
вестибюле местной затрапезной гостиницы поэт-сатирик Градов - 45-летний
мужчина, среднего роста, плотный, круглолицый, с короткой стрижкой (а ля
Керенский) рыжеватых волос и, что самое примечательное, внушительным
носярой, носом-генералом, похожим на слегка укороченный хобот слона, у
основания которого сидели маленькие голубовато-серые глазки.
Он угодливо улыбнулся поэту-сатирику Гусарову - больше похожему на
разбойника, выскочившему на лесной дороге из засады - невысокому кудрявому
брюнету крепышу с застывшей на квадратном лице кривоватой зловещей усмешкой
и острым насмешливым взглядом карих глаз. В ответ он лишь презрительно пожал
плечами. Гусаров был в их компании самый молодой - ему едва минуло сорок
лет. Третьим был прозаик Шептуновский - пожилой, под шестьдесят, высокий,
грузный, сутулый, с крупным лицом, похожим на какую-то не очень правильной
формы грушу, с сероватого оттенка пористой кожей и серыми лохмами седеющих
волос на голове. Он никак не прореагировал на слова сатирика. Он знал
наперед, сколько получит каждый из них за недельный вояж в этот отдаленный
степной район, куга они только что прибыли, проделав утомительный
шестичасовой путь в тряском и пыльном автобусе.
Поэтов - лирика и сатирика поселили в одном номере, то есть, попросту
говоря, в комнате безо всяких удобств - две кровати с сетками и шкаф с
коричневыми полированными дверцами и деревянными крашеными полами. Прозаика
поместили в отдельном маленьком номере, больше похожем на камеру одиночного
заключения, где он сразу же измазал плащ о побелку. Через час предстояло
выступление в районном Доме культуры - надо было успеть подкрепиться.
Прозаик направился к коллегам. Он без стука вошел в заполненную
табачным дымом комнату. Оба поэта сидели за квадратным столом, и, казалось,
мирно беседовали. Лирик Гусаров, не обращая внимания на вошедшего, негромко,
но с пафосом продолжал, обращаясь к сатирику Градову.
- Ты, Сергей, настоящий моральный урод. Впрочем, не только моральный. Я
бы, например, постыдился иметь такую рожу. Ну и образина. Смотреть противно.
И у тебя еще хватает наглости бегать за бабами. Хотя чему удивляться? Они
думают, что ты серьезный человек, поэт. Так ведь? Ты знакомишься, забиваешь
ей баки, треплешься о высоких материях, читаешь стихи. То есть жульничаешь,
выдаешь себя не за того, кто ты есть на самом деле. Она, конечно, верит. На
что-то надеется. А тебе только этого и надо. Быстренько сходишься и живешь
за ее счет, пока тебя не раскусит и не выгонит. Так ведь? Ну, чего молчишь?
- Да ну тебя, - как-то вяло отмахнулся потный, красный поэт-сатирик,