"Георгий Марчик. Неприкаянная ("Маленькая золотая штучка") " - читать интересную книгу автора

одновременно.
Дылда, стоя рядом с Ланой, подсказывала, что говорить. Лицо ее искажали
невообразимые гримасы.
- Хочешь я подъеду к тебе? - как можно более нежно спросила Лана.
Играть, так играть. - Нам надо поговорить.
- Я встречу тебя на улице, - промямлил Кирилл.
Лана, тщательно причепурившись, помчалась на свидание. Она еще
надеялась. Они ходили по улице пока не замерзли.
- Разве мы не пойдем к тебе? - наконец решилась спросить она.
- Видишь ли, - сказал Кирилл, - ко мне больше нельзя.
- Почему? Родители приехали?
- Нет, не приехали. Но как бы тебе сказать... После нашей последней
встречи, когда вы приходили вдвоем с Веркой, исчез флакон дорогих духов. Ну
и еще кое-что по мелочи. Это, конечно, пустяк, но, тем не менее, сама
понимаешь, все это очень неприятно.
Лана вспыхнула, поперхнулась. Именно после того вечера Дылда
похвалилась, что купила французские духи. И ей дала подушиться его же
духами. Сквозь землю можно провалиться. Но как он ловко...
- Мы купим и вернем тебе эти духи, - сердито сказала она.
- Не надо ничего покупать, - вздохнув, сказал Кирилл. - Сама понимаешь,
как после этого мы можем смотреть друг другу в глаза. Я, например, не могу.
Подумай, кто ты и кто я.
- Кто же, интересно, по-твоему, я? - сжав губы и сдерживая гнев,
спросила Лана.
- Пожалуйста, могу сказать. Мы с тобой находимся на разных этажах
общества, - явно осмелев, охотно объяснил Кирилл, - Ты на одном, я - на
другом. Ты - дворник, я - без пяти минут кандидат. С самого начала все между
нами было обречено на неуспех. То, что для тебя самое главное в жизни, для
меня лишь один из ее элементов, причем не главный. Запад есть запад, восток
есть восток и с места им не сойти. Я не хотел тебя обидеть, думал ты сама
все поймешь...
Закончить фразу словоохотливый кавалер не успел. Размахнувшись, Лана с
такой силой ударила его по щеке, что у него громко клацнули зубы. Круто
повернувшись, она широкими, как у рассерженного мужчины, шагами двинулась
прочь.
Несколько дней она не могла прийти в себя, опомниться. У нее было
ощущение, будто ее обокрали. Она была так настроена, так верила. Неужели все
оказалось впустую, все зря? Ведь столько отдала этой любви чувств и сил.
Никого не хотелось видеть, ни с кем говорить. Особенно Дылду. С ней она тоже
порвала. И вот осталась одна. Все надежды перечеркнуты. Вокруг звенящая
пустота.
И все-таки еще на что-то, может быть, на чудо надеялась. Еще пыталась
зацепиться за удачу. И вдруг как гром среди ясного неба: дикие боли внизу
живота. Отвезли в больницу. Внематочная беременность. Там еще раз со всей
обнаженной горечью ощутила, как она одинока.
Добрая, отзывчивая Галя не сразу узнала, где она, что с ней. Лане и
раньше случалось исчезать на день-два. Резал ее ночью, не вынимая изо рта
папиросы, Борис Филиппович - немолодой хирург с сонным одутловатым лицом, с
красными прожилками в водянистых глазах, с курчавой, словно посыпанной серым
пеплом головой.