"Эмил Манов. Галактическая баллада (нф роман)" - читать интересную книгу автора

она, весь Париж будет искать эту заметку, чтобы ее прочитать. К сожалению,
именно те, кто не должен был ее читать, уже прочли. Соседи стали
здороваться со мной слишком вежливо, обходя меня за версту.
Ан-Мари-Селестин клала мне под голову теплые подушечки для того, чтобы
вызвать прилив крови и активизировать мою мозговую деятельность. Отец
Ивронь, добросердечный францисканец, не мог скрыть своего сочувствия. Он
входил в класс внезапно, чего никогда раньше не делал, и тихонечко садился
на последнюю парту, а после урока любезно меня приветствовал: "О, все было
очень мило, очень благородно... Я рад за вас, мсье Гиле...". Даже мой сын
Пьер, уже прошедший конфирмацию, засиживался со мной дольше обычного и
пытался хоть чем-нибудь услужить: "Папа, говорил он, хочешь я куплю бутылку
шартреза? Мама не заметит"...
Я отказывался от шартреза. Это - дамское вино. Я предпочитал саке,
водку, греческую анисовую или, в крайнем случае, кальвадос.
По вечерам я начал пить один, запираясь в своем кабинете, чтобы не
показывать дурной пример Пьеру. Алкоголь овладевал моей головой: стены
кабинета раздвигались, и весь мир становился невесомым, как мыльный пузырь.
В такие минуты идея моего труда, без которого человечество определенно бы
погибло, приобретала более определенную форму. В сущности, эта идея была
насколько проста, настолько и.трудно доказуема, и из-за этого я очень часто
ощущал, что логика моя витает в иррациональных сферах. Я пытался написать
мою "Историю грядущего века", задаваясь вопросом: что случилось бы с нашей
планетой, если бы идеи нашего Президента овладели миром.
Этот вопрос рождал в моем сознании такие светлые картины будущего, что
я едва сдерживал себя, чтобы не сделать из антенны телевизора элегантную
петлю, свободный конец которой можно было бы прикрепить к люстре...
Одним словом, в то время, как я пытался представить себе грядущий век,
исходя из величественной панорамы настоящего, перед моими глазами возникал
веселенький апокалипсис: после еще нескольких перипетий в мировой политике
и точно спустя две минуты после того, как всемирная конференция приняла
окончательное решение о разоружении с целью спасти мир, со всех концов
Земного шара во все концы того же Шара летят обыкновенные, мощные,
сверхмощные и суперсверхмошные А-бомбы, и наша планета горит, как спичка, -
то, что остается от спичек, - обугленная фосфорная головка... Так, не
достигнув еще своего совершеннолетия, человечество исчезало вместе со своим
миром и цивилизацией, со всей своей историей, со всем своим блестящим
будущим... Да, но эта идея казалась мне совсем уж примитивной. Газеты и
радио давно уже ее муссировали. Кроме того, мое внутреннее чувство,
обостренное знаниями из области истории и современности, подсказывало мне,
что атомная война - далеко не единственная и даже не самая большая
опасность. Особенно ясно мне это становилось после нескольких рюмок саке.
"Нет, говорил я себе, настоящая опасность - витает в воздухе. Крики об
атомной войне только ее прикрывают. Опасность - невидима, но она должна
стать видимой - сначала для меня самого, потом для французов, потом для
всего человечества. Естественно, если у него есть намерение спастись".
Я чувствовал себя, как человек, который уверен, что за его спиной
кто-то стоит и смотрит на него страшными глазами, но, всякий раз
оборачиваясь, как бы быстро я это не проделывал, - я не находил никого.
Мысль моя катилась, как яйцо по наклонной плоскости. Где нужно было
остановиться? Как закрепить это яйцо?