"Жан-Патрик Маншетт. Сколько костей! " - читать интересную книгу автора

теперь рутинная работа, уже проделанная до меня полицией. Откровенно говоря,
иногда я находил соблазнительным совет Коччиоли вообще ничего не
предпринимать.
- Не произошло ли чего-нибудь необычного накануне ее исчезновения? -
спросил я. - Может быть, в один из вечеров она была излишне возбуждена,
взволнована или, наоборот, слишком спокойна или даже апатична? Может быть,
был какой-нибудь телефонный звонок?
- Нет.
- Вы уверены?
- Абсолютно.
Ответы мадам Пиго вылетали молниеносно, как теннисные мячи. Но
ответы-мячи - это не ответы, это означает лишь, что ваш собеседник решил
дать на такой-то вопрос такой-то ответ и никакого другого. Обычно это
происходит в том случае, если ваш собеседник наметил себе определенную линию
поведения, от которой он не хочет отклоняться, а это в свою очередь
объясняется одной из двух причин: либо он достаточно умен, чтобы наметить
себе такую линию, либо он не умен и поэтому лжет. Вот о чем я размышлял,
допивая виски, разбавленное водой.

II

Я вернулся в Париж в воскресенье во второй половине дня. Альбер Перес
выиграл за ночь огромное количество денег. В десять часов утра, когда я
поглощал в баре отеля хрустящий круассан с мутным кофе, мрачный и небритый
Перес с чемоданом в руках пулей спустился вниз и выскочил из отеля. Я при
всем желании не мог его догнать. Чуть позже я отправился в обратную дорогу и
по пути сделал лишь одну остановку, чтобы скромно перекусить на средства
месье Жюда.
Я въехал в Париж через ворота Клиньянкур и на улице Шампьонне, где
живет Альбер Перес, увидел его "симку". Я сдал "фиат" в агентство по прокату
автомобилей и вернулся домой на метро.
Служба "отсутствующих абонентов" зарегистрировала для меня все
телефонные звонки со вчерашнего вечера. Коччиоли просил меня перезвонить
ему, но при этом не оставил номера телефона. Несколько раз звонил еще некто,
не оставивший ни сообщения, ни своего имени. Звонила также Шарлотт
Мальракис, чтобы пригласить меня к себе на вечеринку в следующую субботу.
Она просила перезвонить ей. Утром в воскресенье снова дважды звонил некто,
не оставивший ни сообщения, ни имени. Я поблагодарил телефонистку и повесил
трубку.
Прежде всего я позвонил месье Жюду в его загородный коттедж и кратко
отчитался перед ним за свой уик-энд. Он кипел от негодования, называл
Альбера Переса самыми оскорбительными словами.
- Я упрячу этого мошенника за решетку! - гремел он. - Он узнает, почем
фунт лиха! Что мне делать? Позвонить в полицию?
- О! - вздохнул я. - Если бы он вчера проиграл, я не посоветовал бы вам
ничего другого. Человек, ворующий деньги и проигрывающий их в казино,
испытывает состояние тревоги, не так ли? Полицейским стоит лишь немного
потрясти его, чтобы он раскололся.
- Да, да! - Жюд казался удовлетворенным и злым.
- Но он выиграл этой ночью. Он пребывает в состоянии эйфории.