"Жан-Патрик Маншетт. Мотив убийства " - читать интересную книгу автора

"браунингом" тридцать восьмого калибра, куда я мог его засунуть позавчера,
до похищения пропалестинскими молодчиками. Наконец я нашел оружие в ящике
письменного стола, предварительно обшарив самые невероятные места.
Разрешение на хранение оружия лежало сверху, прожженное сигаретой - это был
след, оставленный силами порядка. Я проверил, заряжено ли оружие. Я не
собирался стрелять из него на улице. Я даже по-настоящему не думал, что
кто-нибудь на самом деле нападет на Лысенко. Но лучше быть ко всему
готовым - поэтому я предпочел, чтобы пистолет был заряжен. В этом случае я
смогу угрожать им с большей уверенностью.
Я сунул бельгийский "браунинг" в боковой карман вельветовой куртки,
хорошо гармонирующей с брюками. Натянул куртку, надел ботинки и пошел к
выходу. Часы показывали ровно четверть четвертого. В этот момент на мою руку
упала капля крови.

Глава 22

Сначала я подумал, что это вода. Дом был старый, подпадающий под закон
сорок седьмого года о снижении квартплаты, и домовладелец практически не
занимался им. Так что в этом грязном бараке все прогнило: трубы, краны,
стены. Поэтому я и подумал, что это протечка, что-нибудь неисправно у
Станиславского. Но когда я рассмотрел внимательно каплю, то увидел, что она
розового цвета. Я поднял глаза к потолку и увидел на нем небольшое темное
пятно.
Я вышел из квартиры и поднялся наверх. Я звонил и стучал в дверь, но
Станиславский не отзывался. Именно в этот момент я понял, что темное пятно
на потолке было кровью портного. Тогда я изо всех сил ударил ботинком по
замку. Посыпалась штукатурка, и дверь поддалась. Я вошел.
Здесь была настоящая битва. Храбрый портняжка мужественно
сопротивлялся. Мебель была перевернута. Швейная машинка разбита. Обои на
стене в комнате содраны. Стеллажи вдоль стен сломаны, книги валялись на полу
и на кровати. Станиславский, видимо, вцепился в стеллажи, когда его убивали,
и поэтому все рухнуло на пол.
Он лежал между кроватью и перегородкой, мой храбрый портняжка. Его тело
было покрыто обрывками обоев и книгами. В спине зияло десять или пятнадцать
ножевых ран. Как решето. Из него вытекла вся кровь. Я нерешительно потрогал
его за плечо. Мне не хотелось верить в то, что Станиславский мертв. Я
отказывался понимать, почему его убили.
Кровь уже запеклась. На мою руку упала, так сказать, последняя капля,
просочившаяся сквозь пропитанный кровью потолок. Смерть наступила
приблизительно час назад. Или еще раньше. Тело было холодным. Станиславский
лежал на книге, до корочки промокшей от уже высохшей крови. Я вынул из-под
него книгу и взял несколько страниц, которые он сжимал в своем кулаке.
Высохшая кровь не похожа на кровь. Книга и вырванные страницы казались
пропитанными кофе. Они были коричневого цвета и липкими. Это было
отвратительно.
Орудия преступления нигде не было видно. Я буквально пробежал по обеим
комнатам в поисках неизвестно чего, думаю, улик. Мои руки сильно дрожали, а
зубы начали стучать. В ушах гудело, в глазах стоял туман. Я тихо ругался,
стуча по перевернутой мебели.
Я положил пропитанную кровью книгу на телефонный столик. Это была