"Генрих Манн. Венера (Трилогия "Богини, или Три романа герцогини Асси", Книга 3)" - читать интересную книгу автора

- Я приехал с тобой, уцепился сзади за твою коляску.
- Почему ты не с людьми из твоих мест? Почему ты не помогаешь собирать
виноград?
Он упрямо смотрел перед собой.
- А что они мне дадут за это? Скверный суп, вот и все.
- А чего же ты хочешь еще?
- Ничего.
Она топнула ногой.
- Чего ты хочешь еще?
Он униженно ухмыльнулся.
- Не сердись, прекрасная госпожа! Я уже взял то, что хотел.
- Что ты взял? Кстати скажи, тебе нравится это имение?
- Ведь я уже говорил тебе.
- Что ты говорил?
- Ведь это то самое, где живут толстяк и четыре красивых девушки. Там в
траве лежат девушки, а из дому выходит толстяк.
Издали шел, пошатываясь, тучный старик. На животе у него была красная
повязка, лицо пылало. Он поднял, благословляя, плохо слушавшиеся руки над
парнями и девушками. Они порхали вокруг него, дразнили и щупали его. Две
красавицы с длинными волосами положили ему на лысину венок из виноградных
листьев. Сами они были в венках из роз. За ним два батрака тащили гигантский
котел, который сверкал и дымился. Все расположились на траве вокруг супа. В
кустах зашумел неожиданно налетевший ветерок. Из рук в руки переходила
бутылка. Где-то медленно и печально поднялась мелодия, со вздохом пронеслась
между замолкшими весельчаками и опять затерялась в высоком дерне. Вдруг
зазвенел тамбурин; он стучал и гремел. Вскочила одна пара, за ней другая.
Старик в виноградном венке поднялся с земли, заковылял на своих коротких
ногах навстречу обеим золотисто-смуглым красавицам - на их щеках играла тень
от длинных ресниц - и они начали танцевать. Тарантелла сбросила венки с их
голов, они задыхались, старик опрокинулся на спину и долго барахтался, как
жук, прежде чем ему удалось повернуться и встать. Аплодисменты и
развевающиеся юбки, сплетение нагих членов; смех, поцелуи, а сквозь бледную
сеть олив просачивался розовый источник. Он омывал горизонт, затоплял небо;
на его волнах плавали главы пиний.
И вдруг из виноградника бурно, стремительно выбежало что-то, грубый,
рычащий зверь, быть может, лесной бог, раздраженный запахом дриад. Он
бросился на безбородого юношу с полными тоски бровями, который стоял в
стороне с флейтой у губ, и увлек его с собой. Они танцевали. Вечернее зарево
расплывалось, смех затих: они танцевали. Измученное и горячее тело юноши
бессильно лежало, подавшись назад, в объятиях другого: они танцевали. Пары
уже падали в траву; наконец, заснула последняя. Но в бледном сумраке, при
первом мерцании звезд, носились в пляске две тени: одна короткая, мягко
покоряющаяся, другая бурная, требующая.


* * *

С наступлением дня герцогиня опять выехала из Капуи. Она остановила
экипаж перед виллой, где смотрела на празднество, и торопливо пошла по
аллее. Трава блестела; на ней лежало еще несколько спящих; среди них старик.