"Генрих Манн. Голова (Трилогия "Империя", Книга 3) [И]" - читать интересную книгу автора

Друг заметил:
- Ты стал общительнее... чтобы не сказать циничнее.
- Надо сознаться, я почти все уже изведал.
- При участии женщины с той стороны? Вы с ней осмотрелись в жизни?
- У нее нашлись дела поинтересней. Вместо нее дюжины две других дам,
предтечей которых она была, осмотрелись в моем мозгу и кармане. Дела у меня
было по горло. А ты как, милый Вольф?
И Мангольф неожиданно с былой откровенностью признался, в чем
заключается его честолюбие. Это вовсе не стремление обеспечить себя,
добраться до верхов. Это страсть, неведомая черни, она исходит из потайных
глубин и таинственно связана с темными силами.
- Я уже на примете.
Терра молча посапывал. Он видел, что у друга закраснелись скулы.
- Не распить ли нам по этому случаю бутылку доброго вина? - сказал он
церемонно, словно при первом знакомстве.
Мангольфу не улыбалось затягивать ночное бдение, однако он проводил
Терра часть пути до его необычайно отдаленного жилища.
- Знаком тебе по своей деятельности некий авантюрист Виборг? - спросил
Терра.
- Только как юристу.
- Он был моим учителем. Учителем дорого стоящим, но жалеть об этом не
приходится. Благодаря его практическим урокам я уже не так отчаянно
беспомощен перед многообразными требованиями жизни. Я не теряюсь ни во
дворцах, ни в трущобах. Кстати, я вспомнил, что ты сегодня видел меня в
маскарадном наряде.
Пока Терра давал самое фантастическое объяснение, почему он сегодня
днем был так одет, Мангольф заметил, что они снова находятся неподалеку от
ярмарочной площади.
- Устал до смерти, а нигде ни одного экипажа, веди меня к себе
ночевать.
Терра воспротивился, ссылаясь на причины, которые были отнюдь не
убедительны. Мангольф сделал вид, что отправляется через весь город домой.
На самом деле он переждал в воротах дома напротив, пока у Терра не погас
свет, потом перешел через дорогу, позвонил в дверь и переночевал в тех же
меблированных комнатах, а наутро призвал Куршмида.
- Милый мой Куршмид, тут что-то неладно, меня водят за нос. Я бы не
стал говорить, но ваше участие вчера вечером, по-видимому, было искренним.
Фотографический аппарат при вас?
Когда Терра выходил из дому, он был одет по-вчерашнему. Они последовали
за ним. Так и есть - он направился к ярмарочной площади. Мангольф, во власти
самых невероятных догадок, не произнес ни слова. Позади большой сверкающей и
грохочущей карусели, словно померкшая от ее великолепия, вертелась вторая
карусель, поменьше. Они ее раньше не замечали, даже музыка ее тонула в реве
большой. Туда-то на ходу вспрыгнул Терра, снова спрыгнул внутри, поговорил с
оборванным мальчуганом, державшим тарелку для монет, и стал на его место.
Карусель остановилась, мальчик отправился зазывать глазеющих детей,
Терра приглашал девушек. Когда все участники заплатили, он завел убогий
музыкальный ящик, и дощатая, пестро размалеванная химера снова начала свой
бег. Ребятишки в тряской почтовой карете совершали увлекательное