"Генрих Манн. Голова (Трилогия "Империя", Книга 3) [И]" - читать интересную книгу автора

Когда он вернулся на прежнее место, перед ним неожиданно всплыл образ
женщины с той стороны - женщины, с которой он этой же ночью собирался начать
жизнь. Сердце у него забилось сильнее, он услышал как бы страстный ритм
самой жизни и понял, что друг играет "Тристана"{35}.
- Мне пора, - сказал Терра уже на пороге.
Мангольф, против ожидания, прервал игру и обернулся. Юношеское лицо его
было затуманено гнетущей скорбью.
- Клаус! Ты идешь к своей возлюбленной?
- Последуй моему примеру, Вольф, - и будь счастлив!
Взгляд Мангольфа дрогнул; ему было не по себе от чувства внутреннего
торжества.
- Значит, ты собираешься бежать, Клаус? Ты, чего доброго, собираешься
жениться на ней?
- Удивляйся сколько хочешь!
- Итак, вот тот случай, когда и ты приносишь в жертву разум, Клаус.
- С восторгом!
- Ради женщины? Ради лживого существа, расслабляющего нас? - спросил
Мангольф со сладострастным торжеством. Никогда еще не любил он так сестру
друга, как в этот миг. Очевидно, между их взаимной ненавистью и его любовью
к сестре друга была роковая зависимость. Нехорошее чувство - сколько
болезненного удовлетворения давало оно Мангольфу!
Терра стиснул пальцы и сказал вполголоса, твердо, на одной ноте:
- Я хочу для нее жить и умереть, трудиться и, если нужно, воровать. Для
нее я мог бы стать карьеристом и шулером, но тогда она разлюбила бы меня. А
ее любовь всегда будет для меня единственным знаком, что я не потерпел
крушения, что я победил.
Мангольф слушал этот бред, эти прорицания. Сам он сегодня говорил те же
слова для успокоения женщины. Другу же они нужны были для самоуспокоения.
Мангольф сказал серьезно:
- Я мог бы презирать тебя. Но я предпочитаю преклоняться перед тобой.
- Ибо ты мне друг, - ответил Терра и, прежде чем уйти, крепко пожал
руку Мангольфа.
Он пошел домой; все, по-видимому, уже спали; забрав самое необходимое,
спустился в сад. Он не оглянулся: родительский дом должен быть вычеркнут из
памяти. Через калитку он выскользнул на поляну, оттуда на берег реки, сел в
лодку и начал грести. Он рассчитывал проплыть часа два в беззвездной
темноте, с непокрытой головой, обвеваемой ветром с моря. Вместо этого он
едва не въехал около устья реки в целый караван барж. Голос, окликнувший
его, был как будто знаком. Потом засветился фонарь.
- Шлютер?
- Молодой хозяин! Может быть, мне повернуть назад?
- Куда это вы едете?
- А вы? - недоверчиво спросил Шлютер.
- Я сейчас взберусь к вам. - Очутившись наверху: - Отец отсылает вас?
Из-за консула Эрмелина? Выкладывайте все! - Он оглядел баржи: - Зерно?
- Из-за зерна я и еду, - подтвердил Шлютер. - А также из-за господина
консула, чтобы он был избран в рейхстаг. Кстати, мы хотим поскорее сбыть с
рук зерно, цена на него слишком дешевая.
- Вы хотите сказать - дорогая?
- Вы, сударь, еще мало сведущи в делах. Это зерно ввезено до новых,