"Генрих Манн. Бедные (Трилогия "Империя", Книга 2)" - читать интересную книгу автора

шпики.
Геслинг, задыхаясь, уставился на него.
- Вы уже заболели оттого, что не знаете главного. Но я не хочу, чтобы
вы болели из-за меня, хотя и решили объявить меня сумасшедшим, - продолжал
Бальрих.
Он колебался всего один миг, затем сунул руку в карман и протянул
Геслингу листок бумаги.
И пока Геслинг читал, Бальрих не сводил с него угрюмого взгляда. Между
тем фон Попп обратился к собравшимся:
- Вы, штатские, прямо чудаки! Это же бунт! Тут надо стукнуть железным
кулаком!
Крафт сейчас же перешел в атаку. Он весь побагровел и злобно ударил по
столу среди чайных чашек. Чайные чашки слегка звякнули, а Крафт снова обмяк
от столь великого усилия.
Главный директор снял золотое пенсне.
- Возьмите, спрячьте ваше сокровище, - сказал он, сделав быстрый
отстраняющий жест. - Письмо, конечно, подложное.
- Ничего другого вы и сказать не могли!
- Фальшивка! Гнусность! - Геслинг пытался овладеть собой. - Если бы
даже его признали подлинным, ведь я же всегда могу доказать, что автор этого
письма был моим личным врагом. Об этом вы не подумали? - И он повернулся к
зятю: - И ты это подтвердишь. Я свалил твоего отца и испортил ему карьеру,
поэтому он стал моим врагом.
- Против такой аргументации нечего возразить, - спокойно сказал
адвокат.
- Пойдем отсюда! - обратился Ганс к матери, но она, уронив голову на
руки, сидела неподвижно.
- Вы слышите? - снова заговорил Геслинг. - Свыше тридцати лет назад
старик Бук якобы написал некоему Геллерту, что мой отец - вы понимаете, -
повернулся он к генералу, - подтверждает получение капитала, будто бы
вложенного этим Геллертом в наше предприятие. Ха-ха! Не правда ли, смешно?
Однако генерал фон Попп не находил в этом ничего смешного. Он попросил
письмо, пробежал его и спросил строгим голосом:
- А если это правда?
- Вы что... - Геслинг поправился: - Вы шутите, ваше
превосходительство... - Он насмешливо улыбнулся, стараясь скрыть
беспокойство. - Это письмо честный старик Бук, конечно, написал не тридцать
лет назад, а гораздо позже, когда имел основание мстить мне, и пометил
задним числом.
- Но это вам придется доказать, - строго заявил фон Попп.
Геслинг уже не владел собой, лицо его выдавало мучительную тревогу. Он
стоял, словно прикованный к месту. Все остальные, кто сидя, кто стоя у
колонн, замерли в прострации с открытыми глазами. Даже озаренные солнцем
вьющиеся розы на террасе уже не качались. Казалось, вилла превратилась в
замок спящей принцессы.
Геслинг снова пошел в атаку.
- Старик лжет, это несомненно.
И вдруг Ганс заявил таким же звонким и ясным голоском, как и Лени:
- Сам ты лжешь.
Директор внезапно расхохотался, а жена перепугалась: уж не приключилось