"Генрих Манн. Бедные (Трилогия "Империя", Книга 2)" - читать интересную книгу автора - И так далее, - закончил Гейтейфель, но директор сверкнул глазами:
- Что это значит? Вы не верите мне? Никакие слухи и грязные намеки меня не трогают. Я спокойно провожу время на вилле "Вершина". А Гейтейфель добавил: - Вдали от мира, как властелин, и, надо полагать, с личной охраной? - Я иду своей дорогой, и пассивным сопротивлением меня не возьмешь! - отвечал Геслинг, возмущенный, уже не владея собой. "Имеет ли он в виду настроение своих рабочих? - подумал Циллих. - В таком случае с фактами не поспоришь". - В последний раз, когда я был у Клинкорума, они так на меня воззрились, что я усомнился, выйду ли оттуда живым. И тут оба интеллигента злорадно отметили про себя, как побелело властное лицо главного директора. - Я ничего не знаю, - пробормотал он. - Неизвестно, чего они хотят. Вот что самое неприятное. Циллих и Гейтейфель с лицемерным участием принялись давать ему советы. Взять хотя бы историю с электричкой, говорили они. Теперь ясно, какую непоправимую ошибку он допустил, помешав провести ее в Гаузенфельд. Ведь Гаузенфельд - это человеческий муравейник, отрезанный от мира, люди варятся в своем соку, поэтому он и превратился в разбойничий притон. Разбойничий притон? Геслинг решительно отверг такое сравнение. - Нет уж, извините. Моих рабочих я крепко держу в руках, им известны не только методы моего руководства, моя неумолимая строгость, но и то, что я для них второй отец. Сейчас, кстати сказать, я еду на фабрику. Если вы, господа, хотите меня сопровождать, я буду только рад, вы убедитесь воочию, Господа охотно согласились поехать с ним, но у виллы Клинкорума попросили остановить машину: им не терпелось поделиться с учителем своими наблюдениями. Клинкорум торжествовал. - Значит, не только меня, но и его, прямого виновника, уже захлестывают мутные волны, поднявшиеся из этой долины. Даже к его вилле подступают они и скоро поглотят Геслинга вместе со всем его выводком. Мы погибнем все вместе! - И Клинкорум высокомерно рассмеялся, так что под складками зеленого халата заколыхалось его выпуклое брюхо, а рот, окруженный прядями жидкой бороденки, открылся, обнажив длинные клыки. Однако Геслинг отнюдь не стремился на фабрику, где подстерегавшая его тайна могла в любую минуту прорваться наружу, подобно назревшему нарыву. Он опять помчался на машине в Нетциг и, возвратясь к полудню, привез с собой генерала фон Поппа. Еще до завтрака эти господа успели осмотреть окружавшие виллу "Вершина" лес и парк. Его превосходительство фон Попп изволил заметить: - Благодарю вас, господин тайный советник. Мои диспозиции намечены. Вслед за этим хозяин дома повел генерала завтракать - через террасу, увитую розами, которые чуть покачивал ветерок, через сверкавшую позолотой галерею, в обтянутый белым атласом зал в стиле барокко. Во время завтрака генерал фон Попп избегал деловых разговоров, беседа велась чисто светская. Позднее, сидя за чашкой кофе, в раззолоченной галерее, он спросил: - Скажите, бога ради, что у вас стряслось? |
|
|