"Генрих Манн. Бедные (Трилогия "Империя", Книга 2)" - читать интересную книгу автора

- Наука будет доступна всем, - подхватил Бук с удовлетворением. - А
нынче она только для избранных.
- Как и деньги, - заметил Бальрих.
- Что же, в будущем все будут получать одинаковую оплату? - осторожно
осведомился Бук.
Бальрих вспыхнул.
- Едва ли, но каждый получит свою долю прибыли.
- Однако она может оказаться и его долей убытка, - подчеркнул Бук.
Но Бальриха трудно было сбить.
- Нет. Убытки понесет предприятие. Ведь оно будет принадлежать не нам,
рабочим, а самому себе.
- Это вы сами придумали? - спросил Бук с необычной для него живостью. И
затем добавил: - Принадлежать самому себе... Но кто же будет его
олицетворять? Кто окажется его пайщиками?
- Все, кем оно живет.
- Но оно живет и мертвыми.
- Чепуха! - сказал рабочий.
- Оно живет и теми стариками, которые греются там, на солнышке, у
стены, - хотя они никогда уже не возьмут в руки инструмент. Ведь они
некоторое время поддерживали это предприятие, отдавали ему свою силу. Оно
живет и теми, кто еще не родился; не появись они на свет, оно вынуждено было
бы прекратить свое существование. Наконец, ваше предприятие живет городом,
который поставляет ему людей и пищу для них; высшей школой, чьи изобретения
оно осуществляет, даже теми, кто раньше поверили в него и были им обмануты.
Вот вам пример: у моего отца были акции, а Геслинг присвоил их.
Бальрих и Бук шли в глубоком раздумье до самого озера в "рабочем" лесу.
Когда они остановились и стали глядеть на воду, Бальрих сказал:
- Неужели это так? Тогда этого недостаточно. Только на предприятиях,
раскинутых по всей стране, по всей земле, могла бы осуществляться
справедливость, только это дало бы нам всеобщий мир! Тогда претворилась бы в
жизнь та клятва, которую представители рабочих всех стран недавно дали на
Базельском конгрессе{511}. Они заявили, что рабочие уже не бараны, которых
гонят на убой, и не покорное орудие в руках поджигателей войны. Неужели это
верно? - вопрошал он настойчиво.
- Только тогда, - продолжал Бук, - все будут стоять друг за друга и
никто не окажется одинок в борьбе. Ведь мы же в конечном счете все равны.
Они обошли озеро; даже оно казалось чистым и прозрачным в сиянии
весеннего утра. Вернувшись на прежнее место, Бальрих сказал:
- Прогулка с вами, доктор, не только поучительна, но это честь для
меня...
Бук молча взял его под руку, оперся на него, и они пустились в обратный
путь. После глубокого раздумья Бальрих сказал:
- Если буржуазия все это понимает, то какой же преступник Геслинг.
Бук покачал головой:
- Человеку очень трудно признать что-либо противоречащее его интересам.
- Я все же не совсем понимаю вас, - скромно возразил рабочий. - Вы
имеет в виду меня? Впрочем, вы можете разуметь и тех господ. Он указал на
виллу Клинкорума.
Перед виллой учителя, повернувшись к ним спиной, прохаживался сам
хозяин в обществе доктора Гейтейфеля и Циллиха: он оживленно жестикулировал.