"Валерио Массимо Манфреди. Спартанец " - читать интересную книгу автора

Наступил час длинных теней, когда боги облегчают страдания людей,
унимая боль в их сердцах, и посылают им пурпурные облака, несущие утешающий
покой сна.
А там, внизу, на равнине, на благородный дом Клеомениов уже легла
холодная тень громадной горы. С лесистых вершин мрачного великана в долину
спускались боль и страдания.
На супружеском ложе гордая жена Аристарха уставилась неподвижным
взглядом остекленевших глаз в потолочные балки.
В ее сердце выли волки Тайгета, ее уши слышали устрашающий скрежет их
стальных челюстей, а в темноте горели их желтые глаза. Ни сильные руки, ни
широкая грудь ее мужа не могли принести ей утешение, никакие слезы не могли
смыть горькую боль в израненной душе.

***

Прихрамывая на больную ногу, Талос гнал отару вдоль обильно расцветших
берегов реки Еврот. Пастуший посох он крепко сжимал в левой руке. Легкий
ветерок волной пробегал по целому морю маков, растущих вокруг, воздух был
насыщен резкими ароматами розмарина и мяты.
Мальчик, мокрый от пота, остановился, чтобы освежиться речной водой. На
овец жара также действовала угнетающе, они лежали под вязом, ветви которого,
обожженные солнцем, давали небольшую тень.
Собака крутилась около мальчика-пастуха, виляя хвостом и тихо
подлаивая.
Парнишка повернулся, чтобы потрепать свалявшуюся шерсть пса, забитую
люпинами и овсом. Криос еще теснее прижался к своему молодому хозяину и
лизал его изуродованную ступню, словно она была болезненной раной.
Мальчик наблюдал за маленьким псом глубокими спокойными глазами и время
от времени трепал густую шерсть на его спине. Внезапно, когда он повернулся
в сторону далекого города, в его взгляде появилось беспокойство. Акрополь,
выбеленный солнцем, вздымался над долиной, словно мираж, дрожащий в знойном
воздухе, переполненном оглушающим стрекотом цикад.
Талос достал из заплечного мешка на лямках тростниковую свирель,
подарок Критолаоса. Он начал играть: свежая, легкая мелодия полилась на
полевые маки, смешиваясь с журчанием реки и песней жаворонков. Вокруг их
летало множество... Изумленные, они поднимались к пылающему солнцу и падали
вниз, словно пораженные молнией, на стерню и пожелтевшие травы.
Внезапно звук свирели стал умолкать, постепенно затихая, словно
журчанье ручья, текущего в темноту пещеры в самом чреве земли.
Душа пастушонка напряженно вибрировала в такт примитивной музыки
инструмента. Время от времени он откладывал свирель и смотрел на пыльную
дорогу, идущую с севера, - словно ждал кого-то.
- Я вчера видел пастухов с нагорья, - рассказывал старик. - Они
говорят, что возвращаются воины, и с ними много наших людей, которые служили
в армии погонщиками мулов и подсобными работниками.
Талосу хотелось увидеть их. Впервые он привел свою отару в долину,
спустившись с гор, - только для того, чтобы посмотреть на спартанских
воинов, которых простые люди описывали с такой злобой, отвращением, с таким
восхищением... и ужасом.
Вдруг Криос поднял свою мордочку, чтобы понюхать неподвижный воздух, и