"Валерио Массимо Манфреди. Спартанец " - читать интересную книгу автора

никто не мог ее увидеть. Итак, его тайна, слабое место этого
колосса находилось в правой ноге. Его звали Талос...

Старик полуприкрыл глаза. Имя мальчика должно напоминать ему о его
несчастье. Оно навеки сохранит его силу и гнев, всегда будет с ним. Его
будут звать Талос.

***

Старый пастух поднялся, опираясь на пастушью палку с крюком, которая
совсем истерлась в том месте, где он хватался за нее своей мозолистой рукой.
Он снова подошел к стаду. Солнце начинало садиться в море, и струйки дыма
уже поднимались из лачуг, разбросанных среди гор; женщины готовили скудный
обед для своих мужчин, возвращающихся с работы.
Пора собирать стадо... Старик свистнул, и собака забегала вокруг
блеющих овец, которые сбивались в одну кучу. Ягнята скакали по полям,
стремясь спрятаться за матерями, и баран занял свое место во главе стада,
чтобы вести его в загон.
Критолаос загнал животных, отделил самцов от самок и начал доить,
собирая струящееся молоко в большой кувшин. Он налил молоко в чашку и принес
ее с собой в дом.
- Вот и мы, - сказал он, входя внутрь. - А здесь немного парного молока
для нашего малыша Талоса.
- Талос? - удивленно повторила женщина.
- Да, Талос. Именно это имя я выбрал для него. Так я решил, и так
должно быть. Как он? Дай-ка мне взглянуть... Кажется ему значительно лучше,
правда?
- Он проспал почти весь день, только что проснулся, совсем недавно.
Должно быть, он совсем без сил, бедняжечка. Наверно, он плакал до тех пор,
пока совсем не потерял голос? Сейчас он не может произнести ни единого
звука. Конечно, если он вообще не немой...
- Немой? Совершенно исключено! Боги никогда не бьют человека сразу
двумя дубинками... по крайней мере, так говорят. - И в этот же момент малыш
Талос испустил истошный крик.
- Видишь, он совсем не немой. Нет, я уверен, что этот плутишка еще
заставит нас попрыгать своими воплями!
Сказав это, старик придвинулся поближе, чтобы погладить малыша, который
лежал в плетеной корзиночке. Младенец сразу же схватил узловатый
указательный палец старика и крепко сжал его.
- Во имя Геркулеса! Наши ножки не совсем здоровенькие, но наши ручки уж
точно сильные и крепкие, не так ли? Вот так, вот так: держи крепко, малыш!
Никогда не позволяй тому, что принадлежит тебе, выскользнуть из твоих рук, и
никто не сможет отобрать у тебя это.
Через щели в двери в комнату проникали лучи заходящего солнца. Они
коснулись седых волос старика, отбросив золотистые отблески янтарного и
молочного цвета на кожу малыша и на бедное, закопченное до черноты убранство
домика.
Критолаос, сидя на скамье, взял малыша на руки и начал есть простую
еду, приготовленную дочерью. До его ушей доносилось блеяние овец в загоне, а
с поляны слышались глубокие вздохи леса и заливистые соловьиные трели.