"Альберт Захарович Манфред. Три портрета эпохи Великой Французской Революции " - читать интересную книгу автора

достоинства.
Жан-Жак Руссо стал модой Парижа 1742 года, он был теперь нарасхват. Его
приглашали в лучшие дома столицы.
Вскоре Руссо стал частым гостем в салоне госпожи Дюпен. Эта молодая
дама слыла одной из самых богатых женщин Парижа. Морганатическая дочь
финансового наперсника Людовика XV, крупнейшего богача Самюэля Бернара -
Луиз-Мари-Маделен Фонтен стала женой королевского советника и главного
откупщика Клода Дюпена, приумножившего свое состояние после того, как он
объединил его с приданым своей жены.
Имя Дюпенов было известно не только в Париже. Еще и ныне
путешественник, совершающий прогулку вдоль берегов Луары и ее притоков,
обозревая великолепные замки, встречающиеся на его пути"не может не
залюбоваться как бы нависшим над водной гладью, изумительным по своей
монументальности и в то же .время легкости замком Шенонсо. Гид,
сопровождающий путников по гулким галереям и залам этого старинного здания,
сооруженного еще в XVI столетии, перечисляя его прежних владельцев и
обитателей, почтительно назовет и имя госпожи Дюпен. Двести лет назад, в
летние месяцы, она оживляла эти как бы застывшие в холоде и безмолвии
огромные залы своим звонким голосом, мягкими звуками клавесина.
Но вернемся к прошлому, к XVIII веку. Влияние госпожи Дюпен шло не от
ее богатства. Руссо в "Исповеди" назвал ее одной из самых красивых женщин
Франции. По-видимому, это была правда. Сохранившийся от того времени портрет
кисти Наттье запечатлел светловолосую молодую женщину с высоким лбом,
большими, темными, внимательными глазами, нежным овалом почти детского
подбородка, полную той ускользающей от определения прелести, о которой
когда-то, понятно по другому поводу, писал М. Ю. Лермонтов. К тому же
красота и богатство госпожи Дюпен счастливо сочетались с начитанностью и
природным умом. Она была на пять лет старше Руссо, и ее возраст и
общественное превосходство над скромным приезжим музыкантом позволили ей
сохранять ласково-покровительственный тон к своему гостю.
С того часа, когда за обеденным столом госпожа Дюпен посадила молодого
музыканта рядом с собой, перекидываясь с ним поддразнивающе-ласковыми
словами, Жан-Жак признал себя побежденным. Он был пленен очарованием госпожи
Дюпен, к ней были обращены все его мысли. Не решившись высказать ей самой
волновавшие его чувства (что было к тому же непросто: госпожа Дюпон, как
королева, появлялась в окружении свиты своих поклонников), Жан-Жак с
учащенным биением сердца передал ей письмо - то было признание в любви. На
письмо ответа не последовало, с Руссо стали разговаривать холодно и сухо;
затем Франкей Дюпен, пасынок госпожи Дюпон, передал Руссо, что будет лучше,
если он перестанет посещать этот дом. Оскорбленный Руссо был готов выполнить
это жестокое распоряжение, но ого удержали: отпускать его тоже не хотели.
Так начиналась эта сложная женская игра. Но изложение этого романа увело бы
нас в сторону.
Посещение салона госпожи Дюпен имело и другие важные последствия. За
обеденным столом безвестный музыкант из провинции свел короткое знакомство
со многими знаменитостями века. Здесь вели непринужденные беседы министр
иностранных дел молодой прелат Франсуа-Иоахим до Пьер до Берни,
пользовавшийся большим влиянием при дворе; знаменитый уже в ту пору,
окруженный ореолом мировой славы Франсуа-Мари Вольтер; престарелый аббат де
Сен-Пьер, прославивший свое имя планом установления вечного мира; тогда еще