"Афанасий Мамедов. Самому себе (Повесть) " - читать интересную книгу авторанедооценивали мы собачьи способности. А я теперь уж не переоцениваю ли?.. Но
точно видел: наш вожак, когда цепочкой мы перебегали через улицу, не останавливаясь, покосился на часы над светофором и заспешил, прибавил темп. Уже на месте тоже - бежим трусцой вдоль длинного забора, а он посматривает все на стрелки с надписями. Ну вот!.. А то понапридумают про нас... "АБЫРВАЛГ"... "АБЫРВАЛГ"... Да что, мы в иерусалимской школе обучались?! Мне кажется, я не особо удивлюсь, если еще того гляди застану этого вожака за чтением газеты. А может, и очки у него где-нибудь припрятаны? Вот у него в очках была бы морда - точно Черчилль! Кем, интересно, он в другой жизни мог бы быть? Нет, не покойный Черчилль, разумеется, а этот наш клыкастый. Какой-нибудь начальник эмвэдэшный с могучим складчатым загривком, презрительно отвисшей губой. В глазах презрение ко всему слабому и грешному людскому роду, ведь навидался, знает столько он... И тут меня словно по голове шарахнуло! А почему - он мог бы? Может быть, он и был таким? Он тоже - превращенец. Не только мне, возможно, эта доля выпала. Я стал прикидывать, кто бы еще мог подойти под мой неологизм. Черный красавец - превращенец? А пуделек? Нет, нет, здесь присмотреться повнимательней, ведь меток нет на нас. Меня спасла только звериная реакция! Еще мгновение - и я остался бы под колесом грузовика. Шофер меня в сердцах обматерил. Собратья на меня свирепо скалились. "Все, все,- пообещал я сам себе,- кончаю с размышлизмом. Пора нормальным псом становиться". Голодный, вечером он все же вновь предался размышлениям. Что значит - "быть нормальным"? Таким же дураком, как остальные? Ведь поход к огромных, старательно очищенных от мяса костей у зазевавшихся пенсионеров возле окна в стене, откуда дрянь эту продают. Ну подразнили, до захлеба лаем довели своих сытых собратьев из охраны, запертых на день в своих мочой и злобой провонявших казармах. Вот и весь толк от экспедиции. Лучше на свалку бы пошли. Для небрезгливых там жратвы навалом, и я дорогу знаю хорошо... Но как мне это объяснить безмозглым, безъязыким? Ведь языка-то нет, урчанием, повизгиванием, рыком лишь простейшее возможно передать, и то при обязательной наглядности или по только что произошедшему событию. А чтоб на свалку... А ночью мне приснилось... Нет, надо же такое, а?! Приснилось мне то ли стихотворение, то ли песня. Откуда в голове такое сохранилось? Не мог же я сам такое сочинить, тем более в собачьем положении? Он стоял пред толпой, Атаман молодой. Русы кудри спускались на плечи, И в холодную высь Неумолчно лились Его страстные, смелые речи. "Ну-ка, братцы,- в поход На проклятых господ! Подзачиним мечи и кольчуги, И как вспыхнет заря, |
|
|