"Афанасий Мамедов. Самому себе (Повесть) " - читать интересную книгу авторасвисток затона для зимнего ремонта речных судов старается имитировать: она
там еще с войны лет сорок проработала в малярном цехе. Я говорю: - Ну берись да выполняй. Флаг тебе в руки. - Давай на пару? Вдвоих повеселее, посмельчее. - Сам... - Колян, а, Колян... - Сам, сам управишься! Навар-то хоть приличный будет? - Какое там! - Семеныч махнул рукой. - Ну вот видишь! Так что сам справляйся. Только уши ей помой сперва. Семеныч включил радио. Оно у него всегда на волне "Ретро". Он когда позлить меня хочет, или Жирика своего до небес возносит, или "Ретро" заводит на полную мощь. Пели "Белую лаванду". Семеныч подпевал и почесывал свою лысину сквозь ездившую туда-сюда лоснящуюся кепку. По тому, как хрыч этот подпевает Софии Ротару, я понимаю, что он уже с самого утра поддатый слегка. Вернее, даже не слегка, а весьма основательно; пошел чего-то мне рассказывать, когда "Лаванда" кончилась, будто бы в детстве ему бабка наказывала: "Нэ ховори нэкому, шо мы казакы. Мы, Семка, беднакы, иногородные мы... А у дида мово восемь коней було, и усе справные..." Потом он вдруг частушку первой четверти века выдал: "Коммуняки - лодыри, царя, Бога продалы. Сами дэнег накопылы, а черта лысого купилы!.." В ответ я выложил ему свое: "Политикану хорошо у пирога, но в минуту (Из какой бардовской песенки я это на потребу злой минуте переделал?) Семеныч мой закивал согласно. Легко мне с ним, хоть он и придурок. Попозже выяснилось, откуда родилась казачья тема в разговоре. Оказывается, он хотел в казаки записаться, пошел в станичное правление наше городское. Станица - в городе! Да, не хило. В общем, приходит мой водила, а там - все же не в атаманах, нет, а в есаулах-подъесаулах активничает один из тех, кто на зоне к делу его "опускания", как бы это получше сказать, не руку, нет, ну, короче, совсем другое приложил. Семеныч не постыдился и об этом акте рассказал казацко-канцелярскому активу, поэтому Семеныча не приняли. Семеныча брезгливо турнули. А сам тот гад, подъесаул-мужеложец, "на зоне вроде бы к куму ползал да сучил ради досрочки, как бывший коммуняка". Тут же, без малейшего перехода, Семеныч предложил: - Давай твою жинку замочим, а? - Приподнял двумя пальцами кепку, а остальными произвел чесание лысины.- Она ведь жизню тебе всю портит, я ж вижу, Колян! - Перевел взгляд с дороги на меня. - А ты мне для чего? - говорю ему.- Уж если захочу, то со своею сам управлюсь как-нибудь. - Не, не, Колян, не говори... При первом разе напарник даже попросту для ради храбрости нужон. Это потом ужо, когда душонка обмозолится, тогда, понятно, и один смогешь. Узнаю дядюшкино высказывание про жеребца и комариху. Еще дядя Антон советовал к себе с долей иронии и небрежения относиться, а в качестве приема |
|
|