"Владимир Малов. Посылка" - читать интересную книгу автора

данный момент могло помешать, научился думать только о том, что сейчас, в
эту минуту, было главным. Так почему же тогда он так долго не мог уснуть
накануне?
И вдруг Донкин отчетливо понял, что мешало ему, что заставляло его
сейчас тянуть с началом и что ночью заставляло ворочаться с боку на бок,
считать до тысячи, потом включить свет и наугад открыть <Сагу о
Форсайтах>, потом снова считать до тысячи, до двух тысяч, до пяти...
Досада! Досада!!
Подсознательная досада на то, что не нашлось, не смогли они найти
какого-то другого решения, кроме плазменной горелки и этих вот железных
рук, которые сожмут сейчас ярко-желтый шар и подставят его ослепительному,
разрушающему тонкому жалу.
Точно так же, наверное, дикарь из каменного века, увидев перед собой,
скажем, сейф с цифровым набором, открывал бы его дверцу, колошматя по ней
каменным топором, вместо того чтобы набрать код. Да они такие же дикари,
только вместо каменных топоров, рубил, скребков, что там еще, - плазменная
горелка. Дикари, не знающие, каким другим способом открыть дверь. А
возможно, решение здесь простейшее, ведь и дикарь смог бы своими грубыми,
неуклюжими пальцами повернуть наборный диск, если кто-то ему подсказал бы.
Но кто подскажет сейчас дикарю из Калифорнии Джону Саймону, парижским
дикарям Жану Марке и Мишелю Салопу, еще десятку дикарей из других мест, в
том числе и собственных соотечественников самого главного дикаря, вождя
остальных, академика Константина Михайловича Донкина?
Председатель экстренной международной научной Комиссии оценивающе
взглянул на сухопарого, длинного как жердь и немного развязного
американца, своего давнего друга. Хорош же он был бы в набедренной
повязке, с каменным топором! Французы тоже были бы ничего себе в таких
одеждах: маленький, круглый, совершенно лысый дикарь-астрофизик в золотых
очках Марке и, напротив, с густой черной шевелюрой, с мушкетерскими
усиками и бородкой знаменитый дикарь Салоп, недавно выступивший с новой
умопомрачительной гипотезой о пульсарах. Ну что, дикари, беритесь за
топоры, вождь приглашает всех к нашему сейфу, в котором скрывается...
Так что же в нем скрывается?
Донкин поднял руку. Этого жеста ждали: за стеклянным окном
герметической камеры вспыхнул свет. Рядом с камерой, вмонтированной в
стену, засветился большой телеэкран; на нем должен был пойти уникальный
телерепортаж о вскрытии ярко-желтого шара, прилетевшего из неизвестности.
За спиной Донкина началось движение: члены Комиссии гурьбой потянулись к
экрану, и, пожалуй, это и впрямь напоминало толпу первобытных охотников,
вышедших за добычей. Вдобавок профессор Рене ван дер Киркхоф - Донкин
узнал его по голосу - на ходу пробормотал про себя какие-то заунывные
голландские слова, прозвучавшие точь-в-точь, как заклинание шамана перед
началом охоты. Но теперь - все ненужные мысли прочь, теперь нужны
спокойствие, сосредоточенность, уверенность. Надо будет только потом
поинтересоваться у остальных: не было ли у них такого же ощущения досады,
бессилия...
Человек в белом халате, сидящий у окна-иллюминатора, положил пальцы
на ручки пульта управления и взглянул на Донкина.
- Начали, начали! - быстро сказал председатель международной научной
Комиссии по-английски - рабочим языком Комиссии был принят английский, - и