"Игорь Малин. К вопросу о духовности и ее сущности " - читать интересную книгу автора

духовности"[4]. Нужны уточнения. В данной статье мы попытаемся, с одной
стороны, рассмотреть вопрос о христианской духовности в целом и, с другой
стороны, осмыслить это явление в контексте того, как оно понимается Церковью
христиан адвентистов.

I

Сразу следует заметить, что проблема духовности и ее сущности неизменно
вызывала интерес у исследователей. Что касается зарубежных исследователей,
то наиболее интересными, на наш взгляд, являются труды, посвященные
рассмотрению истории духовности в ранней Церкви. Прежде всего, это
четырехтомный, классический труд P. Pourrat "Christian Spirituality".
Упомянутый автор указывает на важную особенность раннехристианской
духовности, ее христоцентричность. Вот что Pourrat пишет по этому поводу:
"Наше понимание духовности этого периода было бы очень неполным, если бы мы
не отметили ту безусловную господствующую роль, которую играет в ней
Личность Христа... Иисус постоянно воспринимается верующими в качестве
образца для христиан и идеала святости... Абсолютно реальное чувство Его
присутствия в Церкви и прибывания в сердцах верующих проявлялось
повсеместно"[5]. Следующий автор, на которого хочется обратить внимание, это
L. Bouyer и его книга "The Spirituality of the New Testament and the
Fathers". L. Bouyer в частности, указывает на факт, что христианство
восприняло тот духовный опыт, который был выражен в богослужебных формулах
иудаизма. "Ничто так не раскрывает новизну христианства, - замечает
Bouyer, - и его прочную укорененность в иудейской духовности, как
исследование евхаристических формул, оставленных нам ранней Церковью, через
сопоставление их с формулами иудаизма"[6]. Суммировав многочисленные
исследования по истории раннехристианской духовности, директор Института
духовности Папского Университета св. Фомы Аквинского, Джордан Омэнн
указывает на ее пять главных особенностей - христоцентричность,
эсхатологичность[7], аскетичность (в смысле упражнения в добродетелях и их
умножении[8]), литургичность, и,наконец[9]. Конечно, существует множество
трудов по данной теме, рассмотрение которых не входит в компетенцию данного
доклада[10].
Предлагаю обратиться к краткому обзору отечественных мыслителей,
которые так или иначе затрагивали интересующую нас тему. Существует точка
зрения, согласно которой слово "духовность", проникло "в среду русской
культурной интеллигенции в 80-е годы XX века с Запада. В Европе термином
"духовность" начали пользоваться всего двумя десятилетиями раньше"[11]. И
действительно, современный православный богослов, Василий (Кривошеий) в 1960
году в одном из периодических изданий задавался вопросом: "Как перевести
по-русски "spirituality"? - духовное учение или просто духовность"[12]. А
упомянутый выше Дронов в статье "Христос Жизнь наша. Разговор о православной
духовности" даже называет термин "духовность" неологизмом, т. е. словом
недавно пришедшем в язык[13].
Но такое утверждение не совсем верно, поскольку понятие "духовность" и
производные от него употреблялись уже в русской религиозной мысли конца XIX
середины XX века. Приведу ряд примеров. Так, Н. А. Бердяев писал в своем
известном труде "Экзистенциальная диалектика божественного и человеческого":
"Человечность связана с духовностью"[14]. И далее: "Христианская духовность