"Тахир Малик. Фалак (Сб. "Фантастика-78")" - читать интересную книгу автора

Все зло и добро, что я в мире вершу, ты сам предрешил,
Удел мой ты сам мне на лбу начертил! - Что же делать мне?

Пиала запрыгала в руке Абдулвахаба. В глазах его полыхнул мрачный
огонь.
- Побойся аллаха! - громко произнес он. - Моли его: да отпустит он тебе
это прегрешение!
Сидящие на соседней суфе [земляное возвышение] с любопытством
посмотрели в их сторону.
- О чем ты говоришь? - невозмутимо отвечал Шамсибек. - Это слова Омара
Хайяма. Ведь поэт говорит: все, что ни есть в мире, все от бога. В том
числе и наши грехи, и наши добрые дела. Какая польза в том, чтобы,
предавшись богомолью, отречься навсегда от веселья? Разве не грех губить
напрасно свою жизнь?
- Придержи язык! Не следуй наущению служителей ада!
- Пусть это слова чертопоклонника, а праведный путь - это путь
духовного совершенствования Ходжи Ахрора. Но как же быть с твоими прежними
занятиями? Неужели стяжание знаний - грех?
Абдулвахаб неприязненно взглянул на земляка, но промолчал. Разговор их
прервался. Шамсибек посматривал на посетителей чайханы, а дервиш,
уставившись в землю, перебирал четки.
Чайханщик принес свежего чаю. Абдулвахаб поднял глаза на земляка:
- Зачем пожаловал в Самарканд?
- По велению его величества султана... А причины этого я и сам не
ведаю.
- Придется тебе отправиться в Кухек.
- Что это такое?
- Султан проводит там почти все свое время. По ночам он беседует с
чертями...
- Не понимаю.
- Он считает звезды.
- И далеко этот Кухек?
- Рядом.
- Проводишь меня туда?
- Хорошо. Отправимся пораньше.
Утром они встретились возле мечети. Поздоровались довольно холодно. У
Абдулвахаба не было лошади, поэтому Шамсибек зашагал с ним рядом, ведя
своего карабаира на поводу. По дороге дервишу то и дело подавали - кто
кусок лепешки, кто монету. Шамсибек чуть приотстал и следовал за
Абдулвахабом, пока не вышли из города. Подойдя к небольшой речке, земляки
свернули в придорожную чайхану. Умывшись холодной водой из арыка, они
уселись на суфе под сенью ивы. Курносый хромой мальчик в выцветшей
тюбетейке принес чай и лепешки.
Один из старцев, сидевших на суфе возле арыка, взял в руки тамбур
[музыкальный инструмент]. Послышалась протяжная печальная мелодия.
Круглолицый мужчина присел рядом и, положив на колено тюбетейку, негромко
запел:

Кто губам прекрасным улыбку беспечную дал,
Кто в удел скорбящим печаль сердечную дал?