"Тахир Малик. Фалак (Сб. "Фантастика-78")" - читать интересную книгу автора

помиловал его... Учебе он предпочел безделье... Абдулвахаб ушел из
медресе.
- Он вернулся домой?
- Вы можете найти его в ханаке.
- Здесь? - Юноша кивнул в сторону ханаки, расположенной против медресе.
- Нет, сюда он не заглядывает. Поищите его на окраине...
До вечерней молитвы оставалось еще немного времени, и молодой человек
решил прежде всего договориться о месте в караван-сарае. Отправляясь в
Самарканд, он рассчитывал на помощь Абдулвахаба: земляк в чужом городе -
немалое подспорье. Теперь же приходилось обходиться своими силами...
Земли их родителей лежали рядом. Но угодья отца Абдулвахаба были в
несколько раз больше. На его полях работали многие жители кишлака. А по
предгорьям - от Андижана до Оша - паслись его стада... Шамсибек учился с
Абдулвахабом в одной школе; сын бая уже тогда не отличался усердием и
сообразительностью. Но тем не менее, повинуясь воле отца, он отправился в
столичное медресе. Устроив сына, Байбува вернулся в свой кишлак очень
довольным. С тех пор его отпрыска именовали не иначе как "мулла
Абдулвахаб"...


Оставив лошадь в конюшне, молодой человек занял одну из верхних комнат.
Затем спустился во двор и, умывшись из медного кумгана, отправился на
молитву.
Дорогой он разглядывал всех встречных в надежде отыскать знакомое лицо.
Но Абдулвахаба не было видно ни на улице, ни в многолюдной мечети.
Прочтя молитву, юноша провел ладонями по лицу и вместе со всеми стал
пробираться к выходу. Возле минарета он увидел двух дервишей и направился
к ним в надежде разузнать про своего школьного товарища. Он уже открыл рот
для приветствия, как один из дервишей воскликнул:
- Шамсибек!
Молодой человек с удивлением узнал в исхудавшем, почерневшем оборванце
Абдулвахаба. Кожа на его выпирающих скулах шелушилась, глубоко запавшие
глаза лихорадочно блестели...
Обнявшись, земляки отправились в ближайшую чайхану. Абдулвахаб был
оживлен: не каждый день удается встретить односельчанина! Шамсибек же был
опечален: в этом высохшем дервише почти ничто не напоминало о
жизнерадостном и цветущем парне, который шесть лет назад покинул родной
кишлак. Усевшись возле хауза [бассейн], приятели некоторое время молчали.
Наконец Шамсибек спросил:
- Ты бросил медресе?
- Я отрекся от богопротивного суемудрия, насаждаемого служителями
преисподней! - вскричал Абдулвахаб. - Но вера в загробное воздаяние
привела меня к пиру [духовный наставник]. Блажен испрашивающий у
всевышнего милости для людей - нет дела почетнее, чем вседневное,
всечасное служение аллаху!
Чуть заметно улыбнувшись, Шамсибек сделал глоток зеленого чая из пиалы.
Затем, глядя прямо в глаза дервишу, прочел:

Ты сам ведь из глины меня изваял! - Что же делать мне?
Меня, словно ткань, ты соткал. - Что же делать мне?