"Луиджи Малерба. Змея (Роман)" - читать интересную книгу автора

другом? Иду я иногда по улице и смотрю на людей: одни сидят в кафе и о
чем-то разговаривают, другие шагают по тротуару и беседуют, жестикулируя и
перебивая друг друга. И в машине водитель разговаривает с тем, кто сидит
рядом. И даже на велосипеде. Я имею в виду двух людей, едущих на велосипедах
и ухитряющихся переговариваться. Но о чем они говорят? Что они могут сказать
друг другу? Иногда бессонной ночью я слышу за окном голоса, а выглянув, вижу
двух-трех человек: сделают несколько шагов и останавливаются и говорят о
чем-то, потом снова сделают несколько шагов и опять говорят. Где эти люди
находят друг друга? Я пробовал заглядывать в кафе, но говорил там только с
официантом: один кофе, пожалуйста. Потом еще один.
С женщинами все по-другому, потому что с ними можно разговаривать без
слов. У меня с женщинами никогда трудностей не было. "Никогда" - это,
пожалуй, слишком сильно сказано, вернее будет - "почти никогда". А я не с
одной имел дело. Порядок был у меня с Лилианой, потому что ей от меня
требовались только анекдоты; с Баттистиной, которая вечно скучала; и с
Эрминией, тоже любительницей анекдотов. Наверно, многие мужчины рассказывают
анекдоты женщинам, И друг другу.
С женой до свадьбы мы разговаривали очень мало. Потом поженились и
теперь почти совсем не разговариваем.
В возрасте тридцати трех лет Сын Создателя погиб на кресте, я же открыл
для себя вокал - это ведь тоже способ самовыражения. И жизнь моя изменилась.
Я держу филателистический магазин на виа Аренула в Риме. Мои
покупатели, как правило, либо подростки, либо старики, и мне их очень жалко.
Потому что я их понимаю, хотя лично у меня никакого интереса к маркам нет
(да, я в них разбираюсь, но если говорить об интересе - нет, интереса нет).
Это своего рода порок или мания, как и всякое коллекционирование, и
предаются ему, чтобы оградить себя от других пороков или скрыть их, но
подлинного счастья коллекционер никогда не испытывает. Счастье надо искать в
другом. Человеку, имеющему сто марок, хочется иметь тысячу, а если у него их
тысяча, ему хочется иметь сто тысяч. На свете существует определенное
количество марок, но, даже если бы коллекционеру удалось заполучить их все,
он не стал бы счастливее, в этом я совершенно уверен.
Однажды ко мне в магазин зашел Фурио Стелла. Я знал его только по
фотографиям, которые печатали в газетах, когда его жену нашли убитой. Фурио
Стелла - известный музыкальный критик, специалист по итальянской полифонии,
он учился вместе с Торрефранкой, а потом еще год занимался в музыковедческом
университете Ханлея. (*Ханлей - город в Северной Англии, где с 1888 года
проводятся традиционные музыкальные фестивали. (Здесь и далее прим.пер.) )
Все это я тоже узнал из газет.
Ко мне в магазин он зашел в поисках марок с музыкальным сюжетом,
которые он хотел использовать для оформления обложки какой-то книги. Нужных
марок у меня не оказалось, но, уходя, он сказал: загляните как-нибудь ко
мне, я решил организовать любительский хор вроде тех, что так распространены
в других европейских странах, скажем в Австрии, Германии, Голландии. А
пригласил он меня потому, что, узнав его, я не удержался и сказал, что читаю
музыкальные газеты. По правде говоря, я читаю всякие газеты, а не только
музыкальные. Вечером, закрыв магазин, уношу домой целую кипу разных газет и
журналов, большую такую кипу, штук сорок, наверное, а потом принимаюсь их
читать и читаю до часу ночи, а иногда и позже. Вот почему я знаю обо всем
понемногу. Моя жена тоже читает, но выбирает обычно то, чего не читаю я, -