"Луиджи Малерба. Змея (Роман)" - читать интересную книгу автора

как въедлива она, всем известно. Тот тип, которого я видел, то есть тот тип
в красных плавках, который провел с тобой двадцать минут в кабине Курзала
три года тому назад в Остии, тот волосатый тип не был негром, в этом я
совершенно уверен. Он не был также ни американцем, ни шведом, ни
англичанином. Однажды в баре Курзала мы стояли с ним локоть к локтю и я
слышал, как он заказывал кофе. Тебя в тот момент не было, но я слышал, что
он говорит на чистом итальянском не хуже, чем я. Видишь ли, сотрудники ФАО,
возразила Мириам, иногда очень хорошо говорят на двух или трех языках. Тогда
зачем тебя просили делать переводы, раз уж они все так хорошо знают разные
языки? Если человек иностранец - это чувствуется сразу, сказал я. А может, и
вправду тот тип был итальянцем, сдалась наконец Мириам. Был у меня один
знакомый парень, с которым мы иногда ездили на пляж. Заросший волосами,
сказал я. У всех мужчин на теле растут волосы, сказала Мириам. А у меня нет,
я не волосатый, сказал я. Крыть Мириам было нечем. Полный нокаут! Ну а если
он и был итальянцем, так что? сказала она. Ничего, сказал я, какая разница?
Только там, в кабине, да еще целых двадцать минут, была не я, сказала
Мириам. Но я так и вижу твое лицо, словно все это было вчера, сказал я.
Между прочим, три года тому назад я совсем иначе выглядела: и причесывалась
по-другому, и полнее была, и лицом покруглее, наверно, ты ошибаешься. Что ты
хочешь доказать? спросил я. Да ничего я не собираюсь доказывать, сказала
Мириам, только в той кабине, в Курзале, была не я, а какая-то другая
девушка, может быть, похожая на меня, но не я. Мне главное узнать, наставила
ты мне, как говорится, рога или нет, больше ничего, сказал я. Не забывай,
что это было три года назад и мы с тобой тогда ни разу друг друга не видели,
сказала Мириам. А вот и неправда, сказал я, не сдаваясь, неправда, я-то
всегда тебя видел на пляже Курзала с волосатым парнем в красных плавках.
По совести говоря, я не был уверен, что та девушка была действительно
Мириам, но уж поскольку разговор принял такой оборот, мне не оставалось
ничего другого, как настаивать на своем, и я настаивал. И все-таки та
девушка, которая заперлась в кабине Курзала вместе с мохнатым парнем, была
именно ты, я же прекрасно помню. Если ты так уверен, говорила Мириам, то и
спорить бесполезно. Что тебе еще хотелось бы узнать?
Мне только этого и надо было: я хочу знать, чем вы занимались в тот
день, те двадцать минут, в той кабине. Да ведь это же была не я, говорила
Мириам. Но мне стоит завестись! Я становлюсь неумолимым, что твоя святая
инквизиция (она тоже была неумолимой). Давай для начала признаем, что
мужчина и женщина, голые, не запираются в пляжной кабине на целых двадцать
минут, чтобы смотреть друг другу в глаза, давай признаем, говорил я. Но ведь
я понятия не имею об этой истории, говорила она, если тебе так важно, я могу
взять все на себя, но это будет ложь. Я согласен и на ложь, лишь бы ты мне
рассказала, чем вы занимались в той кабине Курзала, в тот день, с тем
волосатым парнем. Должен же я знать, наставляла ты мне рога или нет. Ну,
если это называется наставлять рога, сказала Мириам, тогда считай, что
наставляла. Выходит, это все-таки была ты в тот день и в той кабине? Да,
сказала Мириам, это действительно была я с тем волосатым парнем. Значит, ты
мне наставила рога, сказал я.
Я остановил машину на перекрестке, в том месте, где одна улица
сворачивает к Фьюмичино, а другая - к международному аэропорту "Фьюмичино",
и сказал Мириам, чтобы она сама решила, куда мы поедем. Но если бы она
ответила: давай сначала съездим в Фьюмичино, а потом на пляж, я бы не