"Курцио Малапарте. Техника государственного переворота [V]" - читать интересную книгу автора

что сейчас одно слово, один поступок могут решить все: ах, если бы он
послушался Фуше! Но теперь уже поздно, придется положиться на волю случая,
ничего другого сделать нельзя. Весьма оригинальная революционная тактика.

В два часа начинается заседание Совета старейшин. С первых же
депутатских реплик становится ясно: план Сьейеса под угрозой срыва.
Совершенно безобидных мелких буржуа, на которых Сьейес возлагал все
надежды, казалось, охватило какое-то священное неистовство: хорошо еще,
что в таком шуме никто не может взять слово. Но в Зимнем саду, где
заседает Совет пятисот, на председателя, Люсьена Бонапарта, обрушивается
лавина обвинений и угроз. "Все пропало", - решает Сьейес, когда слышит эти
крики; побледнев, он направляется к двери - за оградой парка его ожидает
карета. Спасаться бегством в карете все-таки удобнее и надежнее, чем
верхом на лошади. Предусмотрительный человек не может упустить из виду
такое обстоятельство, когда готовит государственный переворот. Но в
гостиных на втором этаже, где Бонапарт и его сторонники с нетерпением ждут
результатов голосования, не одному только Сьейесу ста-
новится не по себе. Если члены верхней палаты не утвердят декрет о
роспуске парламента, назначении трех временных консулов и реформе
конституции, как поступит Бонапарт? Какие действия предусмотрены на этот
случай в плане переворота, разработанном и продуманном Сьейесом вплоть до
мельчайших подробностей? Сьейес предусмотрел только бегство в карете.
До сих пор поведение Бонапарта, озабоченного главным образом тем,
чтобы соблюсти видимость законности и не выйти за рамки парламентской
процедуры, было, говоря современным языком, поведением либерала. С этой
точки зрения Бонапарт - основоположник нового направления: все военные,
пытавшиеся позднее захватить власть, старались казаться либералами до
последнего момента, то есть до того, как прибегнуть к силе. Никогда нельзя
доверять либерализму военных, особенно сегодня.
Поняв, что план Сьейеса провалился из-за сопротивления Совета
старейшин и Совета пятисот, Бонапарт сразу же принимает решение: он сам,
нарушив парламентскую процедуру, явится на заседание. Это опять-таки
своеобразная форма либерализма, -. либерализма военных, разумеется:
своеобразная форма либерального насилия. При появлении Бонапарта шум в
Совете старейшин стихает. И снова, в который уже раз, этого Цезаря, этого
Кромвеля подводит риторика: его речь, вначале звучавшая в почтительной
тишине, вскоре вызывает неодобрительный ропот. При словах "si je suis
un perfide, soyez tous des Brutus"* в глубине зала раздаются смешки.
Оратор растерянно замолкает, что-то бормочет, потом продолжает резким
голосом: " Souvenez-vous que je marche accompagne du dieu de la guerre et
du dieu de la fortune!"** Депутаты вскакивают с мест, обступают трибуну,
все смеются. "Генерал, вы уже сами не знаете, что говорите", - шепчет ему
на ухо верный Бурьен, схватив его за руку. Бонапарт позволяет увести себя
из зала.
Когда немного спустя он с четырьмя гренадерами и несколькими
офицерами входит в Зимний сад, члены Совета пятисот встречают его яростным
воплем: "Hors la loi! A bas le tyran!"***, набрасываются на него, толкают,
осыпают оскорблениями. Гренадеры обступают его, заслоняя от ударов,
офицеры пытаются выбраться из этой свалки, наконец, Гардан приподнимает
его и на себе выносит из зала. Теперь нам не остается ничего, кроме