"Олег Малахов. Inanity" - читать интересную книгу автора

Джордж уже не поддавался Пьеру, питался его комплексами, Груниэль
признался в том, что однажды он изнасиловал Агнессу, а на следующий день
пытался дарить ей кольцо. Агнесса назвала его исчадием ада и скончалась
тогда, проводя операцию. Многое становилось доступным. Информация
распространялась стремительно.
Мария не могла быть моей любовницей. И любил ее я неистово и
безотчетно. В голову свою вставляя ее руки, купаясь в коже ее ягодиц,
покрывая ресницами своими ее пупок.
Restrictive state policy overwhelmed our love story. It was always hard
to find any explanation for authorities' actions. At tea o'clock at my place
just seeing each other hugging each other tightly with devotion and talking
of space worlds forgetting scorned races outside we meet. Eating chocolate
listening to MBV. Stopping thinking of cruel militiamen. Stop inanity. Just
for a second giving a chance to yourself to feel the most comprehensive
growth of love inside spreading and bursting out.
В дорогом костюме, постоянно жаждущий увидеть глаза, глаза, глаза,
глаза, глаза в глазах, ГЛАЗА, trying to recognise eyes, теплыми руками
сжимая холодную бутылку пива, единящую с прошлым, поющий никому не известные
здесь песни, вторгаюсь в их безжизненность. Кричу на них с мостов и в
подземных переходах, зову Эжена, умоляю его взорвать город, а он уже взорвал
мир для Марии. Не находя слов для окружающих меня злых детей, детишек, я
пытался бежать от них, притворяясь, будто я играю с ними в какую-то
подвижную игру, намереваясь не зародить в них подозрение того, что я их
боюсь, несомненно вызвав бы тем самым у них гнусное желание причинить мне
боль, издеваться надо мной и моей беспомощностью. Каждый ребенок жевал
жвачки и играл в компьютерные игры, но они могли распять меня на любом
столбе, в любом подъезде, они чувствовали себя хозяевами. Им не нравилось
сталкиваться с непостижимостью чего-либо. Они смотрели новые сериалы о войне
и преступности. Они выбирали себе героев, и поклонялись патриотически
настроенным старшим товарищам. Они могли не просто распять меня, но еще и
уничтожить все, что произвел я на свет, сжечь мои книги, книги моих друзей,
могли изнасиловать в очередной раз Кэли и умертвить Ким, которая постарается
им сопротивляться, а они ведь дети, никто не смеет их обижать, они бы и
Фрэнку сломали гитару, размозжили бы ему голову. Их бы попытался остановить
Апулей , но они бы лишь подшучивали над стариком, уничтожив его сутры. Зимой
нас бы заставили есть снег. Мы бы умирали от воспаления легких. Нас бы
обнаженных выгоняли на улицу, бросали бы в проруби. А если бы их любимая
футбольная команда проиграла важную игру, с нас бы живых сняли кожу, и сшили
бы из нее футбольные мячи, продавали бы их в бутиках для богатых родителей.
Но наши сердца бились бы в унисон. Мы бы цитировали Лорку перед смертью и
пели All You Need Is Love.
Но... Но однажды произойдет так, что дождь обрушится на землю и
непроницаемой завесой воды оградит нас от безумных мальчиков и девочек,
спрячет нас среди своих целительных капель, и мы вырвемся наружу самой
великой вспышкой света, доказывая нашу неприкосновенность. Нам больше не
смогут причинить боль.
Мы погружаемся в ожидание дождя.
Все сплотились и заиграли музыку, путешествуя в клубах, еще дающих
приют борцам за возможность смотреть в глаза, искать глаза, превращаться в
глаза, вытекать из глаз новыми глазами, становиться целующими глазами,