"Олег Малахов. Inanity" - читать интересную книгу автора

Болезни Марии не упоминались в медицинских справочниках современности,
лишь в некоторых манускриптах древних целителей есть пространные описания
подобных недугов.
Пабло подарил Марии стулья, на которых они занимались когда-то любовью.
Она была растрогана и сожгла их в память о тех безудержных соитиях на кухне
ее родителей. Пабло работал усердно и, видимо, забывал, какие прелести в
себе таят беззаботность и леность Марии. Она ничего не покупала в магазине
напротив, потому что не знала, что такое деньги. Волны моря мочили платье
ее, а ветер моря носился над ее светящимися волосами. Пабло был парализован
с детства. Когда он отправлялся в университет, он вспоминал об этом лишь в
том случае, если его намечавшаяся лекция была посвящена всецело поведению
парализованных с детства людей.
Он не делал зарядку по утрам. Она делала ему минет. I'd love to have
energetic sex with a seductive shepherdess.В В

Эжен спал, положив голову Марии на плечо, посапывая, специфически
постанывая. Мария смотрела в окно на город, ей казалось, что какой-то ее
неосторожный взгляд ненависти на дома и трассы может расстроить Эжена, он
покорял город, проклял его, он разрушал его, но любил, как никто другой,
летучей мышью впиваясь в его артерии. Опустись на землю, Мария, тебя ищут,
ищут заблудившиеся дети. Лучи проникают в толщу земной коры сквозь
отражающиеся в воде звезды. Только для нее, для Марии он, Эжен, мог
разукрасить город красками нежности, сонной неги, цветущего лона самого
девственного цветка самого чистого цвета.
- Я на гитаре сыграю..
- Не надо.
- Я забуду, какое полушарие мозга отвечает за мои безумные поступки.
- Я стану твоим полушарием, миром твоим, сплошной сеткой меридианов,
опоясывающей тебя.
Это общение ни к чему не привело. Джордж покинул Эмелиану, назвал ее на
прощание Климентиной, и отправился на поиски последних живых добрых детей на
планете, чтобы умертвить их до того, как они ненароком не превратились в
взрослых. Такие еще проживали в приютах на родине Марии и Пабло. Их навещал
Апулей , им дарила свои журналы Климентина. Я меньше слезы каждого из них.
Приглашая Марию к себе домой, я пытался найти в ней некую
непричастность ко всему происходящему в деградирующем разлагающемся
городском бытии. Она казалась мне закрепощенной какое-то время, отвечала
невнятно, не могла найти нужные слова и терялась в самых что ни на есть
простых понятиях жизненного мироустройства, характеризуя свои прежнюю и
нынешнюю жизни. Я не мог не любить ее голос, ее интонации, ее вопрошающие
взгляды.
асстегивая свои брюки, я заметил, что она отвернулась от меня, я надел
рядом с ней валявшиеся джинсы и слегка коснулся своей рукой ее лица, она
встрепенулась, покраснела, все было неожиданным для нее, но она не могла не
прийти ко мне и погрузиться в мою историю, ее очень сильно заинтересовали
трансформации моего мозга. Она знала, что такие операции имеют неоднозначные
и неожиданные последствия, непредсказуемые и преображающие человека. В ее
возрасте можно легко ошибиться. Но не было никого чище Марии, преданнее ее.
Я оставлял ее у себя дома чаще, и мне не хотелось, чтобы она волновалась и
беспокоилась о своем положении в трагически бездарной структуре моей нации.