"Олег Малахов. Пенистый напиток" - читать интересную книгу автора

Уведомления. Мне - предложения заработать. "Теперь питание компьютера можно
отключить." В офисе тихо. Растерянность. Но мы знаем, что кто-то продолжит
игру. И девочки еще молчали, но уде продолжили вслушиваться в песни
Боярского, а ребята молча, но уже курили на балконе, кто-то готовил себе
кофе. А телефонные звонки вновь принялись разрывать мини-АТС. Я вижу глаза
на остановках трамвая. Я обмениваюсь с ними взглядами, посылаю свои глаза в
безжизненность рекламных стендов. Я люблю эту заплаканную девушку. Она
заказывала жареную печень, и боролась с тахикардией. Она обещала сообщать
сестре о том, что происходит в ее жизни. Она кривлялась перед зеркалом. В
прошлой жизни. My I has a perfect display of her views. Неожиданно я
встретил Алину. Оказалось, что теперь она танцует в ночном клубе "Ultra".
Она ждет подругу и тормозит машину. Я смотрю ей вслед.
Дыши моими глазами. Я не люблю. Я уже вижу себя делающим самому себе
больно, радующимся отсутствию своих координат. Я не люблю. Я независим и
новый этап пакования сумок и покупки билетов раскалывает мой мозг, утомляет
нервную систему, крепит портером запах моих губ.

Ты.

Корнет поступил в Military School. Ему понадобилось 7 лет, чтобы
закончить ее. Панки смеялись над ним, а он уже отдавал щеки и губы ветру,
который хлестал их, взмывая его глаза к небу и погружая его грудь в
контрольную глубину лагуны.
Корнет был не совсем корнетом, но держался, как корнет, его повадки не
вызывали недоумения у его ровесников, у которых впереди еще планировались
тренировки и получение разрешения на командование бригадой шхуны. Корнет
стоял на мостике капитана и, колыхаемый бризом, изучал морской пейзаж.
Грядущий шторм они пересидят в кабаках Витории. Корнет и несколько его
товарищей будут бродить по улочкам бразильского городка и проводить
любознательные погружения в мир смуглых проституток и торговцев марихуаны.
Будучи в Витории, переживая по поводу прогнозов на ближайшие три дня, корнет
помнил автостоянку Венгрии и Джудит, которая не пользовалась косметикой и
любила улыбаться, рассказывая о приключениях в студенческих лагерях. Однажды
корнет закричал ее имя в полуночном бреду на палубе. Звуки "дж" гигантским
прессом обрушились на волнующееся море под остовом корабля, и корнет,
очнувшись, принялся свирепствовать, терзать команду приказами, потом
извинялся, распивая с матросами джин, прихваченный из дому, читал друзьям
заученную "Песню Андалузских моряков", с ним делились впечатлениями, и шхуна
боролась с морскими ураганами. Двоеточие в его письмах имело свое
объяснение. Получатели его писем прекрасно знали, что оно значит. Голландию
он считал дамской страной. Зимнее небо над его головой часто менялось. In
this little world I'm in all. Корнет знал безукоризненно маршрут. Он
ориентировался в море, как в своем сердце. И вода питалась соками его
организма. Когда-то он слушал полонез Огинского "Прощание с Родиной" в
киевском переходе в исполнении Юхима Лейна. В его глазах боролись карнизы
домов. Он поддавался реинкарнациям. Корнет составлял морской кроссворд,
изучая карты и проверяя исправность компасов. Он целовался с Вакхом наяву,
как во сне. Дух Витории проник в его гланды, растворился в росте его волос.
Он разоблачал мулаток с карими глазами, некогда танцовщиц на карнавалах, и
его меркантильные желания удовлетворить плоть реализовывались смутным