"Фиона Макинтош. Дар Миррен" - читать интересную книгу автора

старался поскорее покончить с пожилой женщиной, убившей мужа, и
сосредоточить все внимание на Миррен, обвинявшейся в колдовстве.
Отец рассказывал, что, по слухам, бабушка и дедушка Лимберта были ярыми
последователями вероучения Зерка. Их единственная дочь сорок лет назад
погибла от руки женщины, подозревавшейся в занятиях магией. С раннего
детства Лимберт проникся ненавистью ко всем ведьмам и колдунам. Причем к ним
он относил широкий круг людей, среди которых были знахари и знахарки.
Лимберт считал, что они, дабы излечить недуги, призывают на помощь дьявола.
Родители Миррен, пребывавшие в постоянном страхе за свою дочь,
целенаправленно собирали сведения о Лимберте. Этот человек славился
суровостью и фанатичным рвением. Он привлекал обвиняемого к суду только в
том случае, если был совершенно уверен, что его осудят. Миррен знала, что ее
глаза достаточное доказательство для признания виновной в колдовстве.
Миррен тяжело вздохнула. Ей было до слез жаль бедную женщину, которую
так жестоко пытали. Подписывая ей смертный приговор, Лимберт бросил на
стоявшую у столба жертву злорадный взгляд, и криво усмехнулся. Миррен
поняла, что он хотел сказать. Ей предстояло пройти через страшные муки.
Пожилую женщину тем временем выволокли из камеры. Больше о ней никто ничего
не слышал. Возможно, ее казнили в тот же день.
Помощник Лимберта, тот, который утром изнасиловал ее, отвязал Миррен от
столба. Разматывая веревки и обдавая девушку своим смрадным дыханием, он
шептал ей непристойности. Когда веревки сняли, Миррен упала на грязный пол.
Насильник схватил ее за волосы и поднял на ноги. Несмотря на страшную боль,
Миррен не издала ни звука.
- Отведи ее в камеру, - приказал Лимберт. Мужество Миррен не тронуло
его каменное сердце. - Ведьма Миррен из Белупа подвергнется пыткам второй
степени через три дня. - Исповедник взглянул на девушку. - Думаю, у тебя
будет достаточно времени, чтобы зализать раны, моя дорогая. - Он засмеялся,
довольный своей шуткой, и добавил: - И, быть может, тогда у тебя развяжется
язык.
Так она снова оказалась в темнице и теперь старалась понять, сколько
времени прошло и когда за ней снова явятся костоломы Лимберта, чтобы
продолжить истязания. Миррен не знала, день сейчас или ночь. Камера без окон
была тесной и душной. От коридора, откуда проникал сырой спертый воздух, ее
отгораживали решетки. Миррен сидела на корточках, накинув на голое тело
рваное, кишащее насекомыми одеяло. Тем не менее, она была благодарна судьбе
за этот клочок грязной, вонючей ткани, спасавший от промозглого холода.
Миррен вспомнила родителей, но не проронила ни единой слезинки, словно
утратила способность плакать. А вот при мысли о маленьком беспомощном щенке,
оставленном на произвол судьбы, из глаз покатились слезы. Нейв всегда
забавлял ее. Кто теперь позаботится о нем? Сломленная горем мать, даже если
и останется в живых, не сможет ухаживать за ним.
- О, с каким наслаждением я отомстила бы этим людям за все, что они со
мной сделали, - прошептала Миррен. - Если бы я действительно была ведьмой, я
расправилась бы с ними.
- Не беспокойся, дитя мое, - услышала она вдруг тихий голос. - Ты не
ведьма, но ты непременно отомстишь своим мучителям.
- Кто это говорит? - испуганно прошептала Миррен, озираясь вокруг.
- Меня зовут Элизиус, - снова прозвучал голос, который слышала лишь
она.