"Эд Макбейн. Топор " - читать интересную книгу автора

несущей клетку со сверчками.
- Не было?
- Нет. Там была девушка, но она была репортером из газеты и занималась
расследованием взрыва атомного реактора в каком-то месте. Из-за этого
взрыва муравьи сделались гигантскими.
- Больше, чем обычные муравьи?
- Вот именно.
- А здесь саранча была обычного размера. И никаких разговоров про
атомные реакторы.
- А там были гигантские муравьи, - повторил Карелла.
- Картина называлась "Муравьи"?
- Да. "Муравьи".
- А эта "Саранча", - сказал Хоуз.
- "Саранча"?
- Ага.
Молча они въехали в центр города. Накануне Энтони Лассер сказал им,
что "Счастливые ребята" имеют обыкновение проводить свои встречи в
пустующей лавке на Ист-Бонд, но адреса вспомнить не мог. Они медленно ехали
по улице в поисках лавки, над которой, как им тоже было сказано, вывески
нет. В середине Трехсотого квартала они обнаружили нечто похожее на
пустующую лавку с окнами, забранными занавесками, и входной дверью из
зеркального стекла. Карелла запарковал машину на другой стороне улицы,
опустил предохраняющий от солнечного света козырек, к которому было
прикреплено рукописное объявление, уведомляющее полицию Нью-Эссекса, что на
этой старой развалине прибыл по служебному вызову городской детектив, и
затем вместе с Хоузом они направились к заинтересовавшему их объекту.
Они попытались заглянуть поверх занавесок, но те висели чересчур
высоко. Хоуз подошел к двери. Она оказалась запертой.
- Что будем делать? - спросил он. - Я звонка не вижу, а ты?
- Я тоже. Стучи по стеклу.
- Боюсь, разбужу всю округу, - сказал Хоуз.
- Давай-давай.
Хоуз постучал по стеклу. Потом выжидательно посмотрел на Кареллу.
Постучал еще раз. Наконец, взявшись за дверную ручку, затряс дверь. - Не
снимите дверь с петель, - раздался чей-то голос.
- Ага! - пропел Карелла.
- Кто там? - спросил голос за дверью.
- Полиция, - ответил Хоуз.
- Что вам надо? - спросил голос.
- Мы хотим поговорить со "Счастливыми ребятами", - ответил Хоуз.
- Одну минуту, - отозвался голос за дверью.
- Идиотство какое-то, - только и успел прошептать Хоуз Карелле, как
дверь открылась. Человеку, стоявшему в дверях, было, по меньшей мере, лет
девяносто. Он опирался на палку и злыми прищуренными глазками всматривался
в детективов, с шумом вбирая воздух в свою впалую грудь. Рот у него
подергивался, глаза часто-часто моргали.
- Предъявите, - приказал он.
- Предъявить что, сэр? - спросил Карелла.
- Ваши удостоверения.
Карелла, открыв бумажник, показал удостоверение. Старик, вглядевшись,