"Эд Макбейн. Топор " - читать интересную книгу автора

время как у Марка эта красота была лишь фоном для черт, более похожих на
черты отцовского лица.
- Что ты делал сегодня? - спросил Марк.
- То же, что и всегда, - улыбнулся Карелла.
- Расскажи нам, папочка, - попросила Эйприл.
- Нет, лучше вы расскажите мне, чем сегодня занимались.
- Я сломала две модели Марка, - захихикала Эйприл.
- Видишь, папа? Что я тебе говорил?
- Ужинать! - крикнула из кухни Фанни. Карелла встал, держа в руках
Эйприл, покачал и положил в постель, укрыв одеялом до самого подбородка.
- Январь злой, вот и закройся с головой, - и он поцеловал ее в лоб.
- Что это, папочка? - спросила Эйприл.
- Ты о чем, малышка?
- Январь злой, вот и закройся с головой.
- Это я сам только что придумал, - признался Карелла. Он подошел к
Марку.
- Придумай и мне тоже, - потребовал Марк.
- Кругом тепло, кругом мрак, спи спокойно, милый Марк.
- Хорошие стихи, - улыбнулся Марк.
- А в моих моего имени не было, - обиделась Эйприл.
- Потому что я не сумел придумать что-нибудь такое, что рифмуется с
"Эйприл".
- А Марку придумал!
- У него легче, малышка. К "Эйприл" очень трудно найти рифму.
- Но найдешь?
- Постараюсь, малышка.
- Обещаешь? - спросила Эйприл.
- Обещаю, - сказал он и, поцеловав Марка, тоже подтянул одеяло к
подбородку.
- Хочу до самого носа, - сказал Марк.
- Давай. - И подтянул одеяло повыше. - И мне до носа, папочка, -
попросила Эйприл. Он поправил одеяло и ей и, еще раз поцеловав ее, выключил
свет и пошел на кухню.
- Что рифмуется с "Эйприл"? - спросил он у Фанни.
- Отстаньте от меня со своими глупостями, - рассердилась Фанни. -
Садитесь, не то суп остынет.
За обедом он рассказал Тедди про старика, которого они нашли в
подвале. Когда он говорил, она не сводила глаз с его губ, иногда
останавливая его, чтобы задать вопрос, но большей частью напряженно следила
за ним, стараясь понять все, что он говорит, и даже вникая в детали. Тедди
хорошо знала своего мужа и понимала, что не в последний раз слышит о
старике, зарубленном топором. Она знала, что есть мужья, которые, уходя с
работы домой, забывают про свою работу, знала, что ее собственный муж сотни
раз клялся, что никогда больше не будет посвящать своих домашних в грязные
подробности полицейского труда. Но каждый раз его решительности хватало
лишь на неделю, десять дней, самое большее две недели, а потом он вдруг
начинал рассказывать о причиняющем особенное беспокойство случае, и она
всегда его внимательно слушала. Тедди слушала, потому что он был ее муж, а
она его жена, и, если бы случилось так, что он работал бы где-нибудь на
пищевом предприятии, она бы с не меньшим интересом слушала, например, как