"Сергей Махотин. Владигор и Звезда Перуна ("Летописи Владигора" #6) " - читать интересную книгу автора

Он нагнулся, оттянул и перерезал под конским брюхом сперва один ремень,
затем другой. Корзина оказалась в руках у Евдохи, и она удивилась малой ее
тяжести.
- Ну, пошли поглядим, - произнес Саврас, подталкивая Евдоху к избе.
Внутри было по-прежнему темно. Евдоха поставила корзину подле печи,
достала лучину и зажгла ее от пламени догорающего сушняка.
- Ну и дух у тебя, - поморщился Саврас и заметил козу с козленком. - Не
изба, а хлев. Я с живностью строг, у меня что коза, что овца, что собака,
всяк свое место знай! Ты что ж, и жеребца сюда втащишь?
Евдоха лишь вздохнула в ответ и принялась развязывать ремешки, крепко
удерживающие крышку корзины.
- И то верно, - сказал с удовлетворением Саврас. - Тебе его и не
выкормить, жеребца-то. А я вот что! Я, пожалуй, у себя его подержу, пока
хозяин не объявится. Ты как, соседка, согласная?
Евдоха, слушавшая его вполуха, кивнула и открыла ивовую крышку. Она
увидела именно то, что и ожидала увидеть. На дне корзины в куче сбившегося
тряпья лежал полугодовалый мальчик. Кожа его посинела от холода, губы едва
шевелились, и все тело было покрыто кровоподтеками.
Саврас широкой ладонью отодвинул Евдоху и тоже заглянул в корзину.
- Конь, однако, дорогу не шибко выбирал, пока его вез, - ухмыльнулся
он. - До вечера не протянет.
Тон его покоробил Евдоху. Немолодая одинокая женщина внезапно
почувствовала пронзительную жалость к этому маленькому беззащитному
существу. Чьим бы ни был он сыном, боги сделали так, что именно к ней попал
он со своей бедой, и никто, кроме нее, не несет сейчас большей
ответственности за его жизнь. Она обернулась к Саврасу и сказала почти со
злостью:
- А ты в чужой-то избе не хозяйничай. Ишь, коза не по душе ему! Лучше
бы не каркал, а воды принес.
Тот удивленно развел руками:
- Да чего ты, соседка? Будет и вода тебе. Моя Лушка живо согреет и
принесет. Тебе кадка, мне лошадка.
Он хохотнул собственной шутке и пошел из избы. Евдоха, постояв в
нерешительности, спохватилась и выскочила за ним. И вовремя, потому что
Саврас, накинув на жеребца петлю из связанных ремней, уже вел его за собой.
- Одеяло-то с овчиной куда повез! - закричала Евдоха, - Али совсем
хозяйством оскудел?
Саврас с неудовольствием смахнул полушубок и одеяло в снег:
- Да забирай, глупая. Мне чужого добра не надобно.
"Как же, - подумала Евдоха, возвращаясь к себе. - Только до чужого ты и
охоч..."
Вернувшись, она так и застыла, пораженная, посреди избы. Ее старая коза
стояла над корзиной, а малыш, прильнув к отвислому соску, с причмокиванием
сосал козье молоко. Козленок оживленно бегал вокруг, пытаясь получше
рассмотреть своего нового молочного братца. Евдоха не стала отгонять козу и
опустилась в задумчивости на лавку. В самом деле, не луковицей же с картохой
младенца кормить. Она чувствовала себя такой обессиленной, будто целый день
делала тяжелую работу. Пересилив усталость, Евдоха поднялась и принялась
налаживать огонь в печи.
Вскоре пришла Саврасова жена Лушка с кадкой горячей воды. Кадку помогла