"Бетти Махмуди. Пленница былой любви " - читать интересную книгу автора

- Я тебя очень люблю.

В январе 1977 года он сделал мне предложение.
Три года назад я бы не приняла предложение ни Муди, ни кого-либо иного.
Сейчас я уже знала, что в состоянии позаботиться о себе и своей семье. Я
возненавидела клеймо разведенной женщины.
Я любила Муди и чувствовала, что он тоже любит меня. За три года мы ни
разу не поссорились. Сейчас передо мной был выбор, шанс на новую жизнь:
стать женой и матерью. Я безмерно радовалась, что буду исполнять роль
идеальной хранительницы домашнего очага. Может быть, я закончу колледж.
Может, у нас будет ребенок.

Семь лет спустя, в эту страшную бессонную ночь, когда я металась по
постели рядом с дочуркой и мужчиной, которого когда-то любила, я оказалась
крепка задним умом: ведь было столько сигналов, которые я проигнорировала.
Я понимала, что воспоминания о прошлом ничем мне уже не помогут. Мы
здесь - я и Махтаб - заложницы в чужой стране. Реальность была ужасна.
Сколько дней, недель, месяцев нам придется выдержать? Нет, Муди не
поступит с нами так, не сможет. Он заметит наконец грязь, которая его
окружает, ему станет противно. Он поймет, что все его профессиональное
будущее связано с Америкой, а не с этим темным народом, которому следует еще
только учиться азам гигиены и социальной справедливости. Он одумается. Он
увезет нас домой.
После того как Муди заявил, что мы остаемся в Иране, прошло несколько
дней в каком-то страшном расплывчатом кошмаре.
Мне как-то удалось сохранить ясность ума, и я еще в первую ночь
подсчитала свои материальные возможности. Муди забрал у меня чековую книжку,
но ему не пришло в голову поинтересоваться, есть ли у меня наличные деньги.
Вытряхнув сумочку, я нашла целое сокровище - деньги, о которых мы оба забыли
в суматохе сборов. У меня было почти двести тысяч риалов и сто долларов в
американской валюте. Риалы равнялись двум тысячам долларов, а американскую
валюту можно было бы многократно умножить, если бы мне удалось произвести
обмен на черном рынке. Я спрятала свое богатство в кровати под тонким
матрасом. Каждое утро, когда Муди и все семейство молились, я вынимала
деньги и прятала под многочисленными слоями своей одежды на тот случай, если
бы на протяжении дня представилась какая-нибудь оказия. В этих деньгах была
вся моя сила, мой спасательный круг. Я не знала, что я могла сделать с их
помощью, но, может быть, они помогут мне купить свободу. Когда-нибудь
каким-нибудь образом мы с Махтаб выберемся из этой тюрьмы.
Да, это была тюрьма. Муди забрал наши американские и иранские паспорта,
а также наши свидетельства о рождении. Без этих самых важных документов мы
не могли выехать из Тегерана, даже если бы нам удалось убежать из дома.
Мы с дочерью редко выходили из спальни. На меня напали разные хвори. Я
могла есть только понемножку риса без приправ. И хотя силы меня почти
покинули, я не могла спать. Муди дал мне лекарства.
Большую часть времени он оставлял нас одних, желая, чтобы мы смирились
с судьбой и перспективой провести остаток жизни в Иране. Сейчас он был
скорее тюремным стражем, нежели мужем. Ко мне он относился пренебрежительно,
но (уму непостижимо) был убежден, что Махтаб, которой скоро должно было
исполниться пять лет, легко и с удовольствием примет эту перемену в ее