"Жан Мадоль. Альбигойская драма и судьбы Франции " - читать интересную книгу автора

(различались по произношению слова "да").> начала XIII в. Победы де Монфора
и французских королей просто свидетельствовали о моральном превосходстве
северных французов над южными. В конце концов победили наилучшие. Кроме
того, поскольку в этих жестоких событиях рождалось французское единство,
цель, казалось, оправдывала средства, и в конечном счете следовало
радоваться уничтожению культуры, приносившей прекрасные плоды.
Столь пристрастная история требовала ответа. Его взяла на себя Зоя
Ольденбург. В 1959 г. в "Костре Монсепора" <См. Список литературы.>
Бельперрон получил отповедь, которой заслуживал; к красивому названию
обязывал характер серии, начало которой положила книга <"Folio/Histoire".>.
Зоя Ольденбург по сути дела заново рассказала об этих трагических событиях.
Она вложила в книгу все сочувствие, недостающее ее предшественнику,
одновременно избежав фантазий Наполеона Пейра. Ее история точна, но она
также и правдива той особой правдой, куда более глубокой, нежели формальная
точность, которая дорожит именно сочувственным пониманием предмета. Думаю,
г-же Ольденбург долго нечего было противопоставить, даже когда некоторые
мелочные критики и находили в ее книге кое-какие неточности. Их допускают
все, и было бы странно, если бы их не оказалось в такой важной работе.
Годом позднее в Барселоне на каталонском языке появилась еще одна
серьезная книга, и можно только пожелать, чтобы ее перевели на наш язык:
Жорди Вентура "Педро Католик и Симон де Мон-фор" <См. Список литературы.>.
Для Юга роль короля Педро Арагонского <См. прим. на с. 37.>, убитого под
стенами Мюре в 1213 г., известна. Видный каталонский историк задался
вопросом: почему человек, ортодоксальность которого всегда была бесспорной,
человек, считавший самого себя вассалом Святого престола, мог вступить в
открытую борьбу с Симоном де Монфором и северными крестоносцами? Совершенно
очевидно, что это произошло не по религиозным мотивам. Разве не упрекал
Педро Арагонский своего вассала Пьера-Роже Транкавельского <См. прим. на с.
111.> , виконта Безье и Каркассо-на, что тот оказался в подобном затруднении
"из-за безрассудных людей и их безумной веры"?
Итак, мотивы Педро Арагонского были политическими. Его род правил в
Провансе, он держал Монпелье и множество сеньорий на север от Пиренеев, его
вассалами были Транкавели, для Педро речь шла о создании
окситано-каталонского государства по обе стороны Пиренеев, от Эбро до Ниццы.
Два препятствия стояли на пути: прежде всего французский король, суверенитет
которого теоретически простирался вплоть до Пиренеев на все страны языка
"ок"; затем - граф Тулузский, также желавший править суверенным
государством. Сложность ситуации заключалась не только в соперничестве
Тулузы и Парижа, но также Тулузы и Барселоны < Графство Барселонское входило
в Испанскую марку Карла Великого. После смерти императора Людовика
Благочестивого (814-840) вошло в королевство его младшего сына Карла Лысого
(823-877, король западных франков с 840, император с 875 г.). В 1109 г. граф
Раймон Беренгьер женился на Дуче Прованской, дочери последней графини
Герберги. В 1134 г. его сын Раймон Беренгьер женился на Петронилле, дочери
короля Арагона Ра-миро Монаха, и Прованс оказался соединен с Арагонским
королевством. Формально Каталония (графство Барселонское) находилось в
вассальной зависимости от Франции вплоть до XVIII в.> . Жорди Вентура, не
испытывающий никакой особой симпатии к катарам, но сожалеющий, что
окситано-каталонское государство не было создано, написал книгу живую и
хорошо документированную, и она была мне хорошим подспорьем.