"Джон Макдональд. Месть в коричневой бумаге" - читать интересную книгу автора

жутко нервничал, трясущимися руками подсоединяя шланги поменьше от трех
цистерн с разными видами смеси к медным ниппелям большого шланга,
тянувшегося к затонувшей яхте. На каждой цистерне стояли датчики и ручные
насосы. Как мне объяснил Мейер, смесь номер один вступала в реакцию с
водой, повышая ее температуру. Потом с силой нагнетаемые вниз смесь номер
два и смесь номер три взаимодействовали с нагретой водой, внутри корпуса
разделялись на крупные капли и в более холодной воде образовывали очень
легкую пластичную массу из миллионов маленьких капель, полную газов,
высвобождающихся в результате их взаимодействия друг с другом и нагретой
водой. Паласио велел нам троим качать ручные насосы, а сам прыгал
взад-вперед от одного датчика подачи смеси к другому, подгоняя одного и
притормаживая другого. Минут через десять, приблизительно в сорока футах
вниз по течению, произошло внезапное извержение желто-белых пузырей не
правильной формы размером с дыню, которые, взлетев высоко над водой, были
быстро унесены легким бризом.
Паласио остановил нас и перекрыл подачу смеси. Гатри выключил большую
помпу. Спустившись вниз, обнаружили перегоревший вентилятор на передней
палубе. К тому времени как его починили, пора было кончать работу. В среду
весь день возникали то одни, то другие проблемы с помпой. Казалось, Паласио
вот-вот сорвется и зарыдает.
Днем в четверг все минут сорок работало вроде бы нормально. Рука у
меня постепенно наливалась свинцом. Паласио грыз костяшки пальцев. Вдруг
Гатри испустил изумленный вопль. Из воды змеей вынырнул шланг, а в
следующий миг выскочила большая круизная яхта, так быстро и близко, что к
нам на борт выплеснулась волна, окатила нас и залила помпу. Яхта
покачивалась, извергая воду, переваливалась с носа на корму, красиво и
высоко вздымалась. Мы топали, визжали и хохотали, как идиоты. Судно было
битком набито яркими воздушными гроздьями пены, и я старался не думать о
собственной глупости, по которой даже не прикинул, что будет, если оно так
быстро выскочит прямо под "Флешем".
Не теряя времени, мы подцепили яхту на буксир. Зыбь усилилась, мне не
нравился ветер. В промежутках между периодами мертвой тишины раздавалось
жаркое влажное "уф-ф-ф", похожее на гигантский выдох. Я выстроил короткую
процессию:
"Флеш", естественно, впереди, спасенная "Бама-Гэл" посередине, Бобби
Гатри на "Муньеките" в хвосте. Я задействовал пару раций, поскольку нельзя
было сигналить Бобби жестами из-за массивного корпуса "Бама-Гэл". Ему было
ведено держать пару дизельных двигателей "Муньекиты" мощностью в 120
лошадиных сил на холостом ходу, чтобы в случае расхождения каравана дать
легкий толчок реверсом и вернуть катер в ряд. Я знал, что подвесные моторы
могут работать на холостом ходу целый день без перегрева. А если бы мне
пришлось остановить "Флеш", чтобы кого-нибудь пропустить, Бобби не позволил
бы катеру врезаться нам в корму.
Лишь в начале субботнего дня мы пришли в Меррил-Стивенс на Диннер-Ки.
Пришлось заводить процессию в бухту под неутихающий свист порывистого
ветра, который обрабатывал нас в паре с серым проливным дождем. До того я
связался через майамский морской коммутатор с одним приятелем, так что нас
ждали. Мы застроповали "Бама-Гэл", ее вытащили из воды, поставили на
салазки, втащили по рельсам в один из больших ангаров. С физиономии Паласио
не сходила широкая мечтательная улыбка.