"Джон Макдональд. Месть в коричневой бумаге" - читать интересную книгу автора

***

Я поехал назад в "Воини-Лодж", съел фирменный псевдогавайский обед,
потом прошел из столовой в коктейль-холл и встал у бара. Дела шли весьма
вяло. В большом подсвеченном бассейне плескалось несколько юных супружеских
пар. Стойка бара представляла собой половинку треугольника, и на последнем
табурете у стены под выставкой древнего псевдогавайского оружия я заметил
одинокую девушку. На ней был пышный золотисто-рыжий парик, в котором тонуло
хорошенькое личико с довольно острыми чертами. Белое платье, в отличие от
парика, свидетельствовало о хорошем вкусе. Глаза были сильно накрашены, на
одной руке болталось большое количество золотых цепочек-браслетов. Она
курила сигарету в длинном бело-золотом мундштуке, размеренными глотками
пила из бокала какое-то красное вино со льдом, столь же сознательно
медленно и подконтрольно, как затягивалась сигаретой.
Я заметил ее потому, что ей хотелось этого. Любопытно, ибо, по моей
оценке, мотель не привечал охотниц на мужчин. Вдобавок, явно одевшись и
приготовившись к этой роли, она действовала неумело и неискусно.
Профессионалки обычно сами делают выбор, бросая долгий
пренебрежительно-дерзкий и вызывающий взгляд широко открытых глаз, а потом,
соответственно, предоставляют избраннику право на следующий шаг. Есть
веселые девочки, которые болтают с барменом так громко, чтобы слова
донеслись до ушей жертвы: "Господи, Чарли, я ведь всегда говорю, не пришел
парень - черт с ним. Не собираюсь глаза проплакивать! Налей-ка мне еще того
же самого". Притворные жеманницы робко бросают в сторону испытующий
полустыдливый взгляд и быстро отворачиваются, как робкие оленята.
Существует проблемный подход: озабоченный, хмурый взгляд, приглашающий
взмах рукой намеченной добыче, небольшой мрачный спектакль: "Простите,
мистер, не сочтите меня свихнувшейся, подружка попросила меня прийти сюда
вместо нее на свидание с парнем, и я хотела спросить, вы не Джордж Уилсон?"
Или: "Мистер, не окажете ли жуткую услугу? Я должна здесь дождаться
телефонного звонка, а ко мне пристал какой-то псих и обещал вернуться, так
не присядете ли вы рядом, чтобы он мне не надоедал?"
Но эта не прибегала к рутинным процедурам. Изредка окидывала меня
заинтригованно-неопределенными взглядами. Я счел ее обычной заскучавшей
молодой супругой, которая, вооружившись противозачаточными таблетками,
пошла на поиски приключений, пока муженек в Атланте в очередной чертовой
командировке. Интересно, как она выкрутится, если я ей не помогу.
Вот что она сделала: встала и направилась в женский туалет. Проходя
позади меня, обронила зажигалку. Та звякнула об кафель и скользнула к моей
ноге. Я шагнул назад, чтобы наклониться ее поднять, но при этом наступил
каблуком на ногу в сандалии. Вовремя спохватился, не обрушился всем своим
весом, но все-таки наступил так твердо, что девушка завизжала от боли. Я
обернулся, забормотал извинения, а она согнулась со стоном: "О Боже!" Потом
мы, одновременно нагнувшись, столкнулись, солидно, болезненно, костью в
кость, до того сильно, что в глазах у нее помутилось, колени ослабли. Я
схватил ее за плечи, осторожно подвел, прислонил к стойке бара.
- Теперь я наклонюсь и подниму зажигалку.
- Пожалуйста, - тихо проговорила она, ухватилась за край стойки,
повесила голову и закрыла глаза.
Я вытер зажигалку бумажной салфеткой, лежавшей под моим бокалом, и