"Джон Д.Макдональд. (Трэвис Мак-Ги)." - читать интересную книгу автора

тихо и уютно, как в раю. Кажется, на нас пятнадцатерых пришлось не менее
семи очоровательных девушек-стюардесс. В процессе головокружительных
подробностей обслуживания - в особенности Церемонии Принятия Пищи - я едва
не упустил момент, когда внизу показалась падающая за горизонт панорама
Лос-Анжелеса, сияющего в утреннем солнце. С такой высоты, в слепящем белом
свете, город казался странно и пугающе пустым, однообразным чередованием
бледных изломанных конструкций, давно заброшенных и нежилых, оплетенным
буйной вьющейся растительностью обиталищем змей и юрких ящериц. А секунду
спустя я видел уже не город даже, а нечто, похожее на огромную
зачерствевшую пиццу, щедро усыпанную толченными орехами.
Предполагалось, что после того, как пассажиры насладятся едой, они
несколько осоловеют и впадут в дремоту. Так что стюардессы хлопотали
вокруг нас, не подладаю рук. Тем, кого мучала бессоница, предлагался
многоканальный стереоприемник или все тот же фильм. Вероятно, это все
делалось исключительно для того, чтобы оградить пассажиров от каких-либо
иных невообразимых услуг этой команды стюардесс.
Вроде бы все уже были при деле, но тут одна из девушек, весьма
внушительных, прямо-таки королевских пропорций, проходя по салону с
полпути вернулась и внимательно посмотрела на меня. Взгляд ее светился
участливым беспокойством. Я отказался есть, пить, читать, слушать музыку
или смотреть фильм. Я просто сидел с открытими глазами. Вы только
подумайте! Не желаю ли я чего-нибудь выпить? Быть может, мне угодно журнал
или газету?
В 3147 году от Рождества Христова маленькие, очаровательные и
деловитые бесполые существа с далекой планеты Скванга избавят нас от
обременительного спинного мозга и всего, что с ним связано, все, что
останется, уложат в уютную теплую камеру с физиологическим раствором,
подсоединят миллион красивых разноцветных трубочек - кровоснабжения,
кислорода, воды, питания, - быстро и безболезненно устранят такую ненужную
деталь, как веки, потом установят перед каждым по маленькому монитору со
стереоэффектом, а затем, с многочисленными изъявлениями дружеских чувств и
нежными словами прощания герметично закроют о опечатают крышки. А мы
останемся, с увлечением взирая на огромную панораму пустыни с редкими
кактусами, вдыхая синтезированный в одной из трубок запах кожи и
лошадиного пота, присдушиваясь к тревожному стуку копыт. А вдали будет
исчезать непобедимый Джон Уэйн - галопом, галопом, галопом... Вот как
будет завоевана Земля, друзья мои.
- Нет, благодарю вас, ничего не нужно, - ответил я. - Я просто
задумался.
Изумленное помаргивание. Вертикальная складочка между ровными дугами
темных бровей.
- Задумались? Знаете, у меня был приятель, так он просто не выходил
из состояния созерцательного размышления, как будто ему мало было в мозгу
извилин и он хотел добавить еще. Мне всегда каазалось, что в этом что-то
есть ненормальное. Я не представляю, как можно разщмышлять в самолете. Вы
всегда так делаете?
- Как правило. Нет в мире лучшего места для размышлений, чем большой,
надежный самолет.
- Насчет надежности, это верно. В этот раз рейс особенно безопасен
из-за шестнадцати тонн фанеры в трюме, которую мы везем на Гавайи.