"Виктор Лысенков. Ехали цыгане" - читать интересную книгу автора

столетия я встретил в приемной врача - кардиолога в Ростове - на Дону. Я
стоял в очереди к врачу с такими же немолодыми людьми, как и я сам, уже
перенесшими инфаркт или живших с угрозой получить его. Было лето, дверь в
кабинет врача, Марины Карповны, была открыта настежь. Еще довольно молодая
(чуть за тридцать), она исключительно внимательно осматривала каждого
больного, тратя на прием значительно больше времени, чем отведено
инструкциями, поэтому у нее перед кабинетом всегда была очередь.
Неожиданно появились две цыганки - молодая, восемнадцати лет и старшая,
двадцати шести ( об этом я узнал от Марины Карповны, когда попал к ней в
кабинет. Причина для откровения со мной была банальна, но об этом - позже)
Старшая была несколько бледновата и ничто в ней не выдавало цыганку.
Зато молодая была не только ошеломительно красива, но и одета с величайшим
вкусом, без всяких там цыганских юбок и монисто. Даже сережек не было в ее
ушках! Но по всему чувствовалось, что она - из очень состоятельной семьи:
все на ней было самое модное и дорогое. Исключительной белизны воротничок
кофточки и такие же обшлага, в самую меру украшенные вязаной окантовкой.
Казалось, девушка готовилась к мировому первенству по чистоте, хотя вполне
успешно могла бы принять участие и в конкурсе красоты. Она сразу подвела
старшую сестру к открытым дверям и заглянув в кабинет, спросила Марину
Карповну: "Можно"? Та ответила: "Подождите немного". Эта пауза, что возникла
после ее вопроса, позволили старикам отчитать молодую: " Что это такое! Мы
здесь стоим с самого утра, а вы только пришли и лезете без очереди"!
Царственно повернув голову к старикам, юная красавица коротко ответила: "
Моя сестра очень больна". На что ей тут же ответили: "А здоровые сюда не
приходят. Все мы больные". Молодая снова слегка повернулась к старикам и
привела веский аргумент: " У моей сестры - вторая группа инвалидности".
Старики замолчали. Тогда в "беседу" решил "встрясть" я: "Девушка! У меня -
тоже вторая группа инвалидности. Однако я стою в общей очереди". Глянув на
меня, она сразу определила, что перед нею - проклятый интеллигент и его
просто болезнью не пробьешь. Она так же с достоинством ответила мне: "У моей
сестры была операция на сердце. И она плохо себя чувствует". - "Так зачем вы
ее тащили в поликлинику? Вызвали бы кардиолога на дом. Вы же знаете, что
кардиолог выезжает немедленно после звонка и врач у вас был бы в три раза
быстрее, чем вы добрались сюда".
Старшая, чувствуя правоту моих слов, тихо заплакала. В это время из
кабинета выглянула врач, провожая больную. Ей был слышен весь наш разговор.
Она окинула взглядом нас всех, но обратилась ко мне: "Пусть войдет. Ладно"?
Ну какой же дурак ввяжется в полемику с лечащим врачом!
...Когда подошла моя очередь, Марина Карповна сказала мне: " Бог с
ними! Они не понимают общих правил. К тому же видели, как расплакалась
старшая. Не дай бог с ней здесь, в приемной случился бы приступ с
неизвестными последствиями. Вы понимаете, что бы тогда было"? Наверное, моя
доктор была права. Но червь сомнения не давал мне покоя: неподалеку от
больницы, почти в самом центре Ростова, была чисто цыганская улица,
застроенная великолепными коттеджами в два и три этажа. Дачи, за которые
ругают наших генералов, просто собачьи конуры по сравнению с этими
великолепными, эксклюзивной архитектуры, сооружениями. И жили здесь цыгане
только своей общиной. "Чужаки только проносились по их улице на разных
машинах - от грузовиков до подержанного зарубежного импорта. Где они взяли
деньги на такие хоромы? Мой дядя продал два дома- свой и покойной тещи.