"Михаил Львовский. Сигнал надежды" - читать интересную книгу автора

сшивал...
В служебном гардеробе больницы Танина сменщица Маша Старикова вертелась
перед зеркалом. Маше тоже хотелось, чтобы белый халат не умалял ее природных
достоинств. Для этого широченную казенную хламиду Маша туго обворачивала
вокруг своей не такой уж тоненькой фигуры, не принимая во внимание
раскрошившиеся пуговицы, а рассчитывая только на скрученный жгутом пояс.
Этот распространенный способ имеет свои преимущества. Никаких хлопот, а в
результате - этакая пикантная лихость. Белая шапочка должна сидеть на голове
не так, как у Тани - аккуратно, ни одного волоска наружу, а по возможности
небрежнее, чтобы поминутно запихивать под нее непокорные прядки,
существование которых Маша не намерена была ни от кого скрывать.
С бутылкой кефира, булкой и пинг-понговской ракеткой, болтавшимися в
целлофановом пакете, Маша помчалась по широкой старинной лестнице на
четвертый этаж.
"Здравствуйте, доброе утро, здравствуйте, салют, привет, привет..." - и
она уже на площадке третьего этажа.
А с четвертого санитары и санитарки тащат кто Ящик с фикусом, кто с
пальмой, а кто диванчик.
- Что за новости? - удивилась Маша. - Уже при мне, помню, наверх
таскали.
- А теперь вниз, - мрачно ответила ей Аннушка. - В первый раз, что ли?
Или ты вчера родилась?
А на площадке трое больных подозрительно шушукаются и на Машу
поглядывают. Знает Маша эти штучки, эти заискивающие взгляды. И среди троих
старый хрыч с вырезанной липомой.
- Маша, - говорит, - это я на третий этаж переезжаю. Со всей
обстановкой.
- Ах так, - улыбается Маша, - поздравляю с новосельем! - И поправляет
выбившуюся из-под шапочки прядку.
- Отметить надо, а бутылки нет.
Маша протягивает свою бутылку с кефиром, потому что знает, к чему дело
клонится.
- Пожалуйста.
- Обижаете, Маша!
- У меня порожняк есть, - прохрипел один из троих, показав из-под
халата горлышко зеленоватой бутылки. И этим испортил все.
Маша девушка сердобольная, может быть, и пожалела бы мужиков, но
"порожняк" - это уже слишком.
- Вы с ума сошли!
Она вспорхнула на четвертый этаж.
- Из-за тебя! - с досадой сказал хрипатому бывший летчик-истребитель. -
Я бы ей культурно на пять звездочек дал.
- А я коньяк не пью, - ответил хрипатый, - у меня от него аллергия.
Таню клонило в сон, она поглядывала на часы и старалась как можно шире
раскрыть глаза, чтобы не слиплись веки.
- Прости, Танечка, - защебетала Маша, хлопая ящиками стола. В один
швырнула ракетку, в другом нашла граненый стакан. - Знаешь, почему я
опоздала?
- Потому же, почему всегда.
- Злючка... У нас опять перемены?