"Михаил Львовский. Сигнал надежды" - читать интересную книгу автора

старая санитарка Аннушка.
- Где Маша? - спросила ее Таня.
- Сейчас будет. Отлучилась на минутку.
- А вы двое суток подряд отдежурили?
- Все молодые болеют, - ответила Аннушка, - а для меня, старухи, не в
тягость.
Появилась запыхавшаяся, раскрасневшаяся Маша с ракеткой в руке. На
Машином лице и халате Таня заметила следы сажи, и ей все стало ясно.
- Опять в котельной резалась в пинг-понг?
- А где еще, если нас гоняют отовсюду?
Маша спрятала выбившуюся из-под шапочки прядку волос и принялась
ликвидировать следы пребывания в котельной.
Таня хотела сказать ей что-то резкое, но сдержалась.
- Ладно. Постараюсь, чтобы вас и туда не пускали. И пригрозила Маше: -
Переведут опять в санитарки - локти кусать будешь.
- Я? Да меня в любой момент в кафе "Лира" официанткой возьмут. А могу в
гастроном продавщицей пойти. Как сыр в масле кататься буду, не то что здесь.
- Николай Александрович у себя? - прервала Таня обычную Машину
болтовню.
- Угу. Он сегодня в Ростов летит. Там две операции. А потом в Армавир.
В шестнадцатой - тьфу-тьфу - полный порядок! Шеф сказал: "Вне опасности".
Вот бы никогда не подумала.
- Маша, - попросила свою сменщицу Таня, - задержись на несколько минут.
Буквально. Я мигом.
Она сняла свой белоснежный халат, и оказалось, что под ним все самое
красивое и модное, что Таня надевала в особо торжественных случаях.
Маша сделала большие глаза, а Таня набросила халат на плечи, оглядела
себя в зеркале и с аккуратным свертком в руках выскочила на лестничную
площадку.

Карташов лежал в палате, в которой вместе с ним обитало еще четверо
выздоравливающих молодых ребят. Может быть, профессор Корнильев определил
его именно в эту палату не без умысла. Все ребята запаслись транзисторами.
На одном из подоконников работал портативный цветной телевизор с отключенным
звуком. Одетые в домашние брюки, свитера, куртки, чтобы можно было погулять
по огромному больничному саду, сходить к парикмахеру, во всеоружии встретить
друзей и подружек, если представится случай, эти ребята считали дни до
выписки. Только бывший летчик-истребитель не расстался со своим серым
халатом. Небритый, с заметно отросшей бородой, он лежал на кровати, устремив
глубоко запавшие глаза в потолок. На его тумбочке скопились тарелки с
нетронутой снедью. Это волновало молодых выздоравливающих.
- Дед, сырники ты в самом деле не хочешь?
Карташов молчал.
- А рулет картофельный с мясом? Слушай, дед, я тогда тебе помогу...
- Ты уже вчера тефтели помог. А мне пять килограммов нагнать надо до
нормы. Не трожь сырники.
- Сырники вес не дают. Бери рулет... Дед, а как насчет колбасы? У кого
острый нож есть? Она твердая как камень. Ее тоненько-тоненько резать надо.
Чтобы просвечивала.
- Не всю, не всю, черти! Оставьте хозяину половину. А вдруг он