"Сергей Львов. Друг моего детства" - читать интересную книгу автора

ставить перед собой цель и как ее добиваться. Разговор прямой. Без манной
каши. Согласны?
И зал дружно загудел: согласны!
- Если я скажу - задавайте вопросы, все будут молчать и смотреть друг
на друга. Правильно я говорю? Но я сам знаю, о чем вы хотите меня спросить.
Вы хотите меня спросить, как я стал писателем. Вот об этом я вам сейчас
расскажу.
Он вспомнил давнюю встречу с человеком, который сказал ему: "Надо быть,
парень, упрямым! Решил, парень, шагать, шагай. Дорогу осилит идущий". Он,
правда, не знал тогда, кто дал ему такое напутствие, но потом увидел
портрет этого человека в газете, узнал эти непокорные волосы, этот волевой
подбородок и понял, с кем его свела судьба. И другую встречу он вспомнил -
он еще только носил в душе мечту о книге, - когда другой человек ему
сказал: "Наше дело, парень, такое! Семь раз примерь, один отрежь. Не
удивляйся, это особенность нашей профессии".
И эти советы, которые давали ему на его жизненном пути разные люди,
называя его неизменно "парень!", он обращал теперь в зал, тоже называя тех,
кто сидел в зале, "парнями", а один раз даже "мужиками" (мы, мужики, такой
народ, сказал он. Мальчики в зале приосанились),
За то время, что я его не слышал, он стал опытным оратором. Только
чуткое ухо могло бы уловить, что непринужденная беседа катится по давно
проложенным и хорошо накатанным рельсам. Впрочем, может, я несправедлив.
Басову действительно есть о чем рассказать. Насколько я знаю, он
действительно переменил много профессий (перепробовал этими вот руками,
сказал он). Говорят, ребята чувствуют фальшь сразу. Но Басов рассказывал о
самом себе то, что искренне о самом себе думал. Он сразу завладел
аудиторией и даже позаботился о том, чтобы расположить аудиторию ко мне.
- Сегодня здесь после меня будет выступать мой друг, - сказал Аркадий
Басов. - Вот он, видите, сидит за столом, серьезный такой. Он всегда был
серьезным. Его профессором в школе звали. Сидит волнуется. Ведь волнуешься,
Юра, а?
Мне оставалось только кивнуть головой.
А Басов уже рассказывал, что в детстве мы жили в одном дворе, учились в
одной школе, дружили, видимся теперь редко - жизнь такая, он, например,
всегда в дороге, но вот встретились...
- Вам трудно поверить, что два таких взрослых дяди тоже учились в
школе. А вы на веру ничего не принимаете - такой народ. Так вот, чтобы вы
поверили, я вам расскажу, какую мы однажды вместе штуку выкинули.
И он рассказал, как меня запрятали в кабинете естествознания в шкаф, где
стояли банки с заспиртованными змеями. Рассказал эту историю так, что я
тоже смеялся вместе с залом. Правда, мы никак не могли быть участниками
этой проделки вдвоем, но Басов повернулся ко мне за подтверждением:
- Не забыл еще, как нам от Зинаиды Ивановны влетело?
Мне снова пришлось кивнуть головой. Никакой Зинаиды Ивановны я не
помнил, но ребята заранее расположились ко мне за штуку, которую я выкинул
вместе с Басовым и за которую нам обоим попало от несуществовавшей Зинаиды
Ивановны. Если я подхвачу в своем выступлении ниточку общих воспоминаний,
говорить мне будет легко.
Впрочем, он еще не закончил своего выступления. Скоро я понадобился ему
снова.